Обмен детьми
Вышел указ, воспрещающий совершать обряд обрезания. А у р. Симеона бен Гамлиеля как раз к тому времени родился сын, прозванный впоследствии Рабену Га-Кадош.
— Мыслимо ли, — сказал себе р. Симеон. — повеление Господа нашего нарушить, а приказание этих нечестивцев исполнить?
Не колеблясь нисколько, он совершил обрезание новорождённого.
Узнал об этом начальник того города и, призвав р. Симеона, спрашивает:
— Как дерзнул ты нарушить повеление кесаря?
— Я исполнил повеление Бога, — отвечает р. Симеон.
— Слушай, — говорит начальник, — я, правда, должен оказывать тебе всяческий почёт и уважение как главе народа. Но тут дело касается императорского указа, и я этого так оставить не могу.
— Что же ты намерен сделать?
— Отправить тебя в Рим, и пусть кесарь сам решит, как поступить с тобою.
Отправил начальник к кесарю жену р. Симеона с новорождённым.
После целого дня пути остановилась мать с ребёнком на ночлег в доме одного знакомого римлянина. У этого римлянина также был новорождённый сын, которому отец дал имя Антонин. Мать Антонина, увидев жену р. Симеона, с которою была дружна, спрашивает:
— По какому случаю ты здесь?
Рассказала ей жена р. Симеона: так и так, вышел приказ кесаря, но мы с мужем не послушались, совершили обрезание, и вот везут меня с ребёнком к кесарю.
Услышав это, римлянка говорит:
— Если желаешь, возьми с собою к кесарю моего сына (он не обрезан, конечно), а твой пусть остаётся у меня до твоего возвращения.
Жена р. Симеона так и поступила и с подменённым ребёнком отправилась к кесарю.
Обнаружилось, что ребёнок необрезанный. Разгневался кесарь на того начальника и подверг его строжайшему наказанию, а мать с ребёнком отпустил с миром.
Вернулась она к своей подруге, матери Антонина, и та сказала:
— Так как небесам угодно было через меня совершить чудо тебе, а я через моего сына твоему сыну, то пусть эти дети наши станут добрыми друзьями на всю жизнь.
![]()
— Мыслимо ли, — сказал себе р. Симеон. — повеление Господа нашего нарушить, а приказание этих нечестивцев исполнить?
Не колеблясь нисколько, он совершил обрезание новорождённого.
Узнал об этом начальник того города и, призвав р. Симеона, спрашивает:
— Как дерзнул ты нарушить повеление кесаря?
— Я исполнил повеление Бога, — отвечает р. Симеон.
— Слушай, — говорит начальник, — я, правда, должен оказывать тебе всяческий почёт и уважение как главе народа. Но тут дело касается императорского указа, и я этого так оставить не могу.
— Что же ты намерен сделать?
— Отправить тебя в Рим, и пусть кесарь сам решит, как поступить с тобою.
Отправил начальник к кесарю жену р. Симеона с новорождённым.
После целого дня пути остановилась мать с ребёнком на ночлег в доме одного знакомого римлянина. У этого римлянина также был новорождённый сын, которому отец дал имя Антонин. Мать Антонина, увидев жену р. Симеона, с которою была дружна, спрашивает:
— По какому случаю ты здесь?
Рассказала ей жена р. Симеона: так и так, вышел приказ кесаря, но мы с мужем не послушались, совершили обрезание, и вот везут меня с ребёнком к кесарю.
Услышав это, римлянка говорит:
— Если желаешь, возьми с собою к кесарю моего сына (он не обрезан, конечно), а твой пусть остаётся у меня до твоего возвращения.
Жена р. Симеона так и поступила и с подменённым ребёнком отправилась к кесарю.
Обнаружилось, что ребёнок необрезанный. Разгневался кесарь на того начальника и подверг его строжайшему наказанию, а мать с ребёнком отпустил с миром.
Вернулась она к своей подруге, матери Антонина, и та сказала:
— Так как небесам угодно было через меня совершить чудо тебе, а я через моего сына твоему сыну, то пусть эти дети наши станут добрыми друзьями на всю жизнь.
