Император

Фигура императора в европейской символике не так глубоко укоренилась, как фигура короля. Это слово не так часто используется в сказках, легендах, поговорках и т.п., как король, поскольку он слишком далеко от обывателя благодаря божественному узаконению его абсолютной власти, является символом личностного типа и поэтому не может употребляться в качестве аллегории. Немецкое слово «Kaiser», «кайзер» (император), старославянское «кесарь» (монарх), а затем и русское «царь» ведут свое происхождение от имени римского диктатора Гая Юлия Цезаря (лат. Gaius Julius Caesar). В свою очередь, Плиний происхождение этого титула в соответствии с легендой объясняет тем, что первый его носитель был якобы вырезан (лат. caesum) из утробы матери, следовательно, появился на свет в результате «кесарева сечения» (лат. sectij caesarea).
В романских языках это слово было заменено производными от латинского «imperator» (повелитель) (напр., фр. Empereur), а в русском по звучанию почти совпадает с латинским.
Цезарь повелел, чтобы при обращении к нему его называли «Юпитер Юлиус», «Jupiter Julius», а Октавиан-Август еще при жизни допустил создание специально для него предназначенного культа, связанного с почитанием божества, охраняющего город Рим. Во время кремации его трупа сенат официально провозгласил его богом с собственным штатом жрецов; к небу взлетел орел, который символически унес вверх его душу. Коммод (180—192 гг. н.э.) уже во время своего правления требовал оказывать ему почести как богу. Аврелиан (270—275 гг.) называл себя «Доминесет Деус», «Dominuset Deus» (господин и бог). Это якобы являлось оправданием дальнейшего сплочения и расширения империи, но с точки зрения все шире распространявшегося христианства являлось кощунством. Отражением тенденции обожествления императоров является идея о сакральной личности императора в Западной Европе, который получал корону из рук Папы, благодаря чему правитель становился покровителем церкви и исполнительным органом власти Бога на земле.
Подобные идеи имели место и в других культурах. Так, например, уже в Древнем Египте фараона воспринимали как живого бога (Александра Великого в 332 г. до н.э. там приветствовали «как сына Амона»); основатель Вавилонского царства Саргон (ок. 2300 г. до н.э.) называл себя «царем четырех земель мира» и ставил перед своим именем символ бога.
В Древнем Китае император считался «сыном неба», а японский представитель Тенно тоже похвалялся божественным происхождением. Властитель воспринимает себя в качестве органа божественного авторитета и практически в полной мере идентифицирует себя с ним. Поэтому он является не только символическим носителем идеи, но и самим символом.