Знание и полузнание
На бревне, приставшем к речному берегу, сидели четыре лягушки. Внезапно бревно подхватило течением и стало медленно сносить вниз по реке. У лягушек дух занялся от восторга: ведь никогда ещё они не пускались в плаванье.
— Право, не надивлюсь я на это бревно, — сказала, наконец, одна из них. — Оно движется, словно живое. Прежде и слыхом не слыхивали о таких брёвнах.
— Да нет, подружка, — возразила другая, — бревно это самое обыкновенное, и ничуть оно не движется. То река несёт свои воды к морю, а вместе с ним и нас, и бревно.
— То, что движется, — не бревно и не река, — заявила третья. — Движение — в мышлении нашем. Ибо без мысли ничто не движется.
И принялись три лягушки между собой препираться, что же двигалось на самом деле. Спор становился всё жарче, но спорщицы, как ни кричали, не могли прийти к согласию.
Тогда с просьбой рассудить их они обратились к четвёртой лягушке, которая до сих пор внимательно их слушала, но хранила молчание. И сказала четвёртая лягушка:
— Каждая из вас по-своему права, и никто не ошибается. Движение — и в бревне, и в воде, и в нашем мышлении.
Такие слова страшно рассердили трёх лягушек: ни одна из них не могла допустить, что не вполне права и что две другие не полностью неправы. Затем случилась престранная вещь: три лягушки сговорились и столкнули четвёртую в воду.
![]()
— Право, не надивлюсь я на это бревно, — сказала, наконец, одна из них. — Оно движется, словно живое. Прежде и слыхом не слыхивали о таких брёвнах.
— Да нет, подружка, — возразила другая, — бревно это самое обыкновенное, и ничуть оно не движется. То река несёт свои воды к морю, а вместе с ним и нас, и бревно.
— То, что движется, — не бревно и не река, — заявила третья. — Движение — в мышлении нашем. Ибо без мысли ничто не движется.
И принялись три лягушки между собой препираться, что же двигалось на самом деле. Спор становился всё жарче, но спорщицы, как ни кричали, не могли прийти к согласию.
Тогда с просьбой рассудить их они обратились к четвёртой лягушке, которая до сих пор внимательно их слушала, но хранила молчание. И сказала четвёртая лягушка:
— Каждая из вас по-своему права, и никто не ошибается. Движение — и в бревне, и в воде, и в нашем мышлении.
Такие слова страшно рассердили трёх лягушек: ни одна из них не могла допустить, что не вполне права и что две другие не полностью неправы. Затем случилась престранная вещь: три лягушки сговорились и столкнули четвёртую в воду.
