В поисках избавления
Всё живое на земле мечтало об избавлении. Друг от друга, от разных бед, да и мало ли от чего! Одни просили о том Небо, другие действовали, однако так, что уже молили об избавлении от них. Павшие духом говорили:
— Никто не даст нам избавленья, ни царь, ни бог и ни герой!
Решительные возражали:
— Добьёмся мы освобожденья своею собственной рукой!
И добивались… А потом их…
Небеса, печально взирая на это, тоже временами подумывали об избавлении, но почему-то ничего не предпринимали. Объяснений этому было множество. В зависимости от натуры тех, кто предполагал. Одни радовались, считая, что раз наверху терпят земной беспредел, значит, знают, что он хорошо закончится. Другие благодарили Небеса за долготерпение и невмешательство. Ведь если исполнить наши просьбы, избавив от всего, о чём просим, включая друг друга, то взирать будет уже не на кого и не на что. Третьи полагали, что, по Высшему мнению, исполнение желаний станет слишком лёгкой карой для нас за всё, что уже совершили. Поэтому придумано наказание худшее: позволить и дальше нам разбираться самим.
Мудрецы же (или те, кто считали себя таковыми) происходящее объясняли так:
— Всё от Бога, включая добро и зло. Откуда б иначе они взялись, если всё от него? Но, раз всё от Бога, то неужели доброе мы будем принимать от него, а злое не станем? Не хотим ли тем сказать, что лучше его?
Небеса усмехались молча: «Значит, вы ни в чём не виноваты. Такими были созданы. Что поделаешь… А зло вам, бедняжкам, приходится принимать, не верша его. Ну и лицемеры!»
Так и гадают: либо земное — зеркало небес и их попытка улучшить изображение, либо это земному хочется видеть таким небесное.
— Никто не даст нам избавленья, ни царь, ни бог и ни герой!
Решительные возражали:
— Добьёмся мы освобожденья своею собственной рукой!
И добивались… А потом их…
Небеса, печально взирая на это, тоже временами подумывали об избавлении, но почему-то ничего не предпринимали. Объяснений этому было множество. В зависимости от натуры тех, кто предполагал. Одни радовались, считая, что раз наверху терпят земной беспредел, значит, знают, что он хорошо закончится. Другие благодарили Небеса за долготерпение и невмешательство. Ведь если исполнить наши просьбы, избавив от всего, о чём просим, включая друг друга, то взирать будет уже не на кого и не на что. Третьи полагали, что, по Высшему мнению, исполнение желаний станет слишком лёгкой карой для нас за всё, что уже совершили. Поэтому придумано наказание худшее: позволить и дальше нам разбираться самим.
Мудрецы же (или те, кто считали себя таковыми) происходящее объясняли так:
— Всё от Бога, включая добро и зло. Откуда б иначе они взялись, если всё от него? Но, раз всё от Бога, то неужели доброе мы будем принимать от него, а злое не станем? Не хотим ли тем сказать, что лучше его?
Небеса усмехались молча: «Значит, вы ни в чём не виноваты. Такими были созданы. Что поделаешь… А зло вам, бедняжкам, приходится принимать, не верша его. Ну и лицемеры!»
Так и гадают: либо земное — зеркало небес и их попытка улучшить изображение, либо это земному хочется видеть таким небесное.