Девушка и бродяга
Любишь ли ты себя? Ты даже не задавался этим вопросом. Люди ненавидят себя, люди осуждают себя и продолжают осуждать; они продолжают считать себя прогнившими. Как может другой любить тебя, такого прогнившего человека? Нет, никто на самом деле не может тебя любить. Другой, наверное, тебя дурачит, обманывает; наверное, есть какая-то другая причина. Наверное, она хочет чего-то другого; наверное, он хочет чего-то другого.
Я слышал:
Грязный, вонючий, потасканного вида бродяга сел на скамейку в парке рядом с милой молодой девушкой. Девушка взглянула на него и в отвращении отвернулась. Довольно скоро она услышала шум и повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит. К своему ужасу она увидела, что он вынул из бумажного пакета бутерброд и откусил большой кусок. Мясо в нём протухло, салат почернел, хлеб заплесневел.
Почувствовав на себе её взгляд, бродяга повернулся к ней и сказал:
— Извините, мисс, не желаете ли кусочек моего бутерброда? Я думаю, о том, чтобы заняться любовью, не может быть и речи.
Именно это происходит. Ты знаешь о себе — о любви, кажется, не может быть речи. Ты знаешь свою гниль, недостойность — о любви, кажется, не может быть и речи. И когда какая-то женщина приходит и говорит, что боготворит тебя, ты не можешь ей доверять. Когда ты приходишь к женщине и говоришь, что боготворишь её, а она ненавидит себя, как она может тебе верить? Именно ненависть к себе создаёт эту тревогу.
![]()
Я слышал:
Грязный, вонючий, потасканного вида бродяга сел на скамейку в парке рядом с милой молодой девушкой. Девушка взглянула на него и в отвращении отвернулась. Довольно скоро она услышала шум и повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит. К своему ужасу она увидела, что он вынул из бумажного пакета бутерброд и откусил большой кусок. Мясо в нём протухло, салат почернел, хлеб заплесневел.
Почувствовав на себе её взгляд, бродяга повернулся к ней и сказал:
— Извините, мисс, не желаете ли кусочек моего бутерброда? Я думаю, о том, чтобы заняться любовью, не может быть и речи.
Именно это происходит. Ты знаешь о себе — о любви, кажется, не может быть речи. Ты знаешь свою гниль, недостойность — о любви, кажется, не может быть и речи. И когда какая-то женщина приходит и говорит, что боготворит тебя, ты не можешь ей доверять. Когда ты приходишь к женщине и говоришь, что боготворишь её, а она ненавидит себя, как она может тебе верить? Именно ненависть к себе создаёт эту тревогу.
