Сентиментальность
Суфийская притча
Однажды, когда Бишр был учеником, ещё зависящим во всём от мирских удобств, он попал на остров Абадан. Там он встретил на редкость несчастного человека. Поражённый проказой, слепой, покинутый всеми он лежал на земле. Бишр подошёл к нему, положил его голову себе на колени и, испытывая жалость и сострадание, начал говорить слова утешения и человеколюбия.
Тогда прокажённый вдруг заговорил:
— Зачем, незнакомец, встал ты между мной и моим Господом? Есть у меня тело или нет, моя любовь к нему неизменна.
Бишр говорит, что этот урок он запомнил на всю жизнь.
Машгул добавляет: «Смысл истории доступен лишь тому, кто понимает, что прокажённый предостерегал Бишра от потакания собственной сентиментальности, разрушающей человека, превращающегося в так называемого «добряка». «Добро» есть то, что вы совершаете по своей воле, а не ради ублажения своей склонности к потаканию чувствам, преподаваемым другими под именем человеколюбия».
Однажды, когда Бишр был учеником, ещё зависящим во всём от мирских удобств, он попал на остров Абадан. Там он встретил на редкость несчастного человека. Поражённый проказой, слепой, покинутый всеми он лежал на земле. Бишр подошёл к нему, положил его голову себе на колени и, испытывая жалость и сострадание, начал говорить слова утешения и человеколюбия.
Тогда прокажённый вдруг заговорил:
— Зачем, незнакомец, встал ты между мной и моим Господом? Есть у меня тело или нет, моя любовь к нему неизменна.
Бишр говорит, что этот урок он запомнил на всю жизнь.
Машгул добавляет: «Смысл истории доступен лишь тому, кто понимает, что прокажённый предостерегал Бишра от потакания собственной сентиментальности, разрушающей человека, превращающегося в так называемого «добряка». «Добро» есть то, что вы совершаете по своей воле, а не ради ублажения своей склонности к потаканию чувствам, преподаваемым другими под именем человеколюбия».