Райская пища
Суфийская притча
Юнус, сын Адама, решил однажды не взвешивать больше свою жизнь на весах судьбы, но узнать, как и почему необходимые вещи приходят к человеку.
«Я, — сказал он себе, — человек. И, как таковой, я ежедневно получаю свою долю от всех вещей мира. Доля эта приходит ко мне благодаря моим собственным усилиям вместе с усилиями других. Упростив этот процесс, я найду способ, которым пища достигает людей, и узнаю кое-что о том, «как и почему». Итак, я стану на путь религии, который предуказывает человеку в целях поддержания самого себя полагаться на всемогущего Бога. Чем жить беспорядочно в мире, где пища и прочие вещи явно проходят через посредство общества, отдам я себя непосредственной поддержке Силы, управляющей всем. Ведь даже нищие зависят от посредников — от милосердия: люди подают пищу или деньги потому, что их научили так делать. Не стану я принимать таких опосредованных даяний». Сказав так, он вышел за город и отдал себя поддержке невидимых сил с той же решительностью, с какой принимал поддержку сил видимых, будучи школьным учителем. С наступлением ночи Юнус улёгся прямо на землю с верой, что Аллах всецело позаботится о его интересах — так же, как птицы и звери получают свою долю заботы в его царстве.
На рассвете его разбудил птичий хор. Первое время сын Адама лежал неподвижно, ожидая появления поддержки. Однако вскоре он осознал, что, несмотря на его доверие невидимой силе и уверенность в том, что он сможет разобраться в ней, когда она начнёт действовать в его новом положении, одно только теоретическое размышление в этой необычной ситуации не очень-то помогает. Так он и провёл весь день, лёжа на берегу, созерцая природу, наблюдая рыб в воде и повторяя свои молитвы. Время от времени мимо него проезжали богатые могущественные люди в великолепных одеждах, сопровождаемые верховыми на превосходных лошадях. Повелительно звенели колокольчики, извещая об их абсолютном праве на путь; при виде почтенного тюрбана Юнуса они лишь выкрикивали приветствия. Группы паломников останавливались около него и жевали свой сухой хлеб с сухим сыром, что только разжигало его аппетит.
«Это всего-навсего испытание. Скоро всё будет хорошо», — думал Юнус, творя пятую молитву за этот день и погружаясь в медитацию способом, которому его научил один дервиш, достигший высокого развития сознания.
Миновала ещё одна ночь. Спустя пять часов после рассвета на второй день, в то самое время, как Юнус сидел, глядя на отражающиеся в могучем Тигре лучи солнца, внимание его привлёк какой-то шорох в камышах. Это оказался пакет, завёрнутый в листья и перевязанный пальмовым лыком. Юнус, сын Адама, вошёл в реку и стал владельцем неизвестного груза. Пакет весил около трёх четвертей фунта. Когда Юнус развязал лыко, в нос ему ударил восхитительный аромат. В свёртке оказалось изрядное количество багдадской халвы. Такая халва, приготовляемая из миндальной пасты, розовой воды, мёда, орехов и других драгоценных элементов, очень ценилась благодаря своему вкусу и питательности. Из-за приятного вкуса красавицы гарема вкушали её маленькими кусочками, из-за её укрепляющей силы воины брали её с собой в сражения. Она пользовалась также большим спросом как целебное средство от сотен болезней.
— Моя вера оправдалась! — воскликнул Юнус. — А теперь проверим, будет ли вода каждый день или через другие промежутки времени приносить мне халву или нечто подобное; тем самым я узнаю средство, предопределённое провидением для моего поддержания. Тогда мне останется употребить свой разум на поиски его источника.
В течение трёх последующих дней, ровно в тот же час, пакет с халвой приплывал в руки Юнуса. Тогда он решил, что его открытие имеет первостепенное значение: упрощай свои обстоятельства, и природа поступит примерно так же. Он чувствовал себя обязанным разделить его с остальным миром. Ибо разве не сказано: «Когда ты знаешь, ты должен учить»? Однако затем он понял, что ещё не знает, но только испытал. Было очевидно, что его следующим шагом должно быть — отправиться по пути следования халвы вверх по течению, пока не отыщется её источник. Тогда он поймёт не только её происхождение, но и то, почему она даётся именно ему. Много дней шёл Юнус вверх по течению реки. Каждый день с той же регулярностью, но соответственно во всё более раннее время появлялась халва, и он съедал её. Наконец Юнус увидел, что река, вместо того, чтобы сузиться — как можно было ожидать в верхнем течении, — значительно расширилась, и посреди широкого водного пространства возвышается живописный остров, на котором расположен величественный и одновременно удивительно изящный замок. «Именно оттуда и происходит райская пища», — решил Юнус. Обдумывая следующий свой шаг, Юнус заметил высокого неопрятного дервиша со спутанными волосами — отшельника в плаще из разноцветных лоскутьев.
— Мир тебе, баба (отец)! — приветствовал его Юнус.
— Ишк, Ху! — воскликнул отшельник. — Ты что тут делаешь?
— Я следую священному обету, — объяснил сын Адама, — и в своём поиске я должен достичь вон того замка. Не подскажешь ли ты мне, как это возможно осуществить?
— Поскольку, невзирая на свой особый интерес, ты ничего об этом замке не знаешь, — отвечал дервиш, — я расскажу тебе о нём. Здесь в изгнании и заточении живёт дочь царя; прислуживают ей многочисленные прекрасные слуги, которые и охраняют её. Ей никак не вырваться оттуда: человек, который похитил её и поместил туда за то, что она отказалась выйти за него замуж, воздвиг вокруг замка могучие необъяснимые преграды, невидимые обычным глазом. Чтобы попасть в замок и достичь своей цели, тебе придётся преодолеть их.
— Можешь ли ты помочь мне в этом?
— Сам я сейчас отправляюсь в особое посвятительное путешествие. Однако я знаю некое слово и упражнение — вазифа, которое, если ты достоин, поможет тебе вызвать невидимые силы — благожелательных джиннов и огненные создания, которые одни лишь могут победить волшебные силы, охраняющие замок. Мир тебе!
И, повторив на прощание странные звуки, он удалился, передвигаясь с лёгкостью и проворством, поистине изумительными в человеке столь почтенного возраста.
День за днём сидел Юнус, исполняя своё вазифа и следя за появлением халвы. И вот однажды вечером, глядя на заходящее солнце, сиявшее на башне замка, он увидел необычайное зрелище. Там, блистая неземной красотой, стояла дева, которая, бесспорно, могла быть только царевной. Она постояла мгновение, устремив взгляд на солнце, а затем бросила в волны, бившиеся о скалы далеко внизу, что-то, что поплыло мимо башни, где она стояла. Это был пакет с халвой.
— Так вот где, оказывается, непосредственный источник щедрых подарков, источник райской пищи! — вскричал Юнус.
Теперь он почти на самом пороге истины: рано или поздно явится повелитель джиннов, которого он вызывает дервишским вазифа, и даст ему возможность достигнуть замка, царевны и истины. Лишь только он об этом подумал, как что-то вдруг подхватило его и понесло… И он очутился на небесах, и пред ним предстало эфирное царство со множеством дворцов, от красоты которых дух захватывало. Сын Адама взошёл в один из них и увидел там создание, похожее на человека, которое, однако, не было человеком, на вид прекрасное и мудрое и каким-то образом далёкое от всякого возраста.
— Я, — проговорило видение, — повелитель джиннов, и я принёс тебя сюда, в ответ на твой призыв и повторение священных имён, которые были даны тебе великим дервишем. Что я могу для тебя сделать?
— О могучий повелитель джиннов, — дрожащим голосом проговорил Юнус, — я ищу истину, и найти её я могу только в заколдованном замке, возле которого я стоял, когда ты вызвал меня сюда. Молю тебя, дай мне силу войти в этот замок и поговорить с заключённой там царевной.
— Да будет так! — прогремел повелитель. — Но помни: человек получает ответ на свои вопросы в соответствии с его способностью к пониманию и его подготовкой.
— Истина есть истина, — сказал Юнус. — И я обрету её, вне зависимости от того, чем она может оказаться. Подари же мне это благо.
Вскоре сын Адама уже мчался в бестелесной форме (благодаря волшебству джинна) обратно на землю, сопровождаемый небольшим отрядом слуг джинна, которым их повелителем было приказано применить свои особые силы, дабы помочь этому человеческому существу в его поиске. В руке Юнус сжимал специальный зеркальный камень, который, как научил его глава джиннов, нужно направлять на замок, чтобы иметь возможность обнаружить невидимую защиту. И вот с помощью этого камня сын Адама увидел, что замок защищает от нападения строй великанов, невидимых и грозных, поражающих всякого, кто приблизится к замку. Подходившие для такой задачи джинны разогнали великанов. Затем он увидел, что над всем замком простирается нечто, похожее на невидимую паутину или сеть. Эта сеть также была разрушена джиннами, обладавшими необходимой хитростью. Наконец, пространство от берега реки до самого замка заполняла невидимая, как будто каменная толща, ничем не выдававшая своего присутствия. Преодолев и эту преграду, джинны улетели в своё царство. Юнус взглянул и увидел, что из речного берега сам собою вырос мост, и он, даже не замочив подошв, прошёл по нему к самому замку. Страж врат тут же отвёл его к царевне, которая вблизи оказалась ещё прекрасней, чем тогда, когда она явилась ему на башне впервые.
— Мы благодарны тебе за то, что ты сокрушил защиту, делавшую эту темницу неприступной, — сказала она. — Теперь я могу, наконец, вернуться к моему отцу. Но прежде мне бы хотелось вознаградить тебя за твои труды. Говори, и ты получишь всё, что пожелаешь.
— Несравненная жемчужина, — начал Юнус, — лишь одного я ищу, и это одно — Истина. И так как долг всех, обладающих истиной, давать её тем, кто может её воспринять, я заклинаю вас, Ваше Высочество, дайте мне истину, которой я так жажду.
— Что ж, говори, и любая истина, которую только возможно дать, без промедления будет тебе дана и будет твоей.
— Прекрасно, Ваше Высочество. Скажите, как и в силу каких причин райской пище, чудесной халве, которую вы бросали для меня каждый день, предопределено было попадать ко мне таким образом?
— Юнус, сын Адама! — воскликнула царевна. — Эту халву, как ты её называешь, я бросала каждый день потому, что в действительности это остаток косметических средств, которыми я ежедневно натираюсь после купания в ослином молоке.
— Наконец-то я узнал, — сказал Юнус, — что понимание человека обусловлено его способностью понимать. Для вас это отходы ежедневного туалета, для меня — райская пища.
![]()
Юнус, сын Адама, решил однажды не взвешивать больше свою жизнь на весах судьбы, но узнать, как и почему необходимые вещи приходят к человеку.
«Я, — сказал он себе, — человек. И, как таковой, я ежедневно получаю свою долю от всех вещей мира. Доля эта приходит ко мне благодаря моим собственным усилиям вместе с усилиями других. Упростив этот процесс, я найду способ, которым пища достигает людей, и узнаю кое-что о том, «как и почему». Итак, я стану на путь религии, который предуказывает человеку в целях поддержания самого себя полагаться на всемогущего Бога. Чем жить беспорядочно в мире, где пища и прочие вещи явно проходят через посредство общества, отдам я себя непосредственной поддержке Силы, управляющей всем. Ведь даже нищие зависят от посредников — от милосердия: люди подают пищу или деньги потому, что их научили так делать. Не стану я принимать таких опосредованных даяний». Сказав так, он вышел за город и отдал себя поддержке невидимых сил с той же решительностью, с какой принимал поддержку сил видимых, будучи школьным учителем. С наступлением ночи Юнус улёгся прямо на землю с верой, что Аллах всецело позаботится о его интересах — так же, как птицы и звери получают свою долю заботы в его царстве.
На рассвете его разбудил птичий хор. Первое время сын Адама лежал неподвижно, ожидая появления поддержки. Однако вскоре он осознал, что, несмотря на его доверие невидимой силе и уверенность в том, что он сможет разобраться в ней, когда она начнёт действовать в его новом положении, одно только теоретическое размышление в этой необычной ситуации не очень-то помогает. Так он и провёл весь день, лёжа на берегу, созерцая природу, наблюдая рыб в воде и повторяя свои молитвы. Время от времени мимо него проезжали богатые могущественные люди в великолепных одеждах, сопровождаемые верховыми на превосходных лошадях. Повелительно звенели колокольчики, извещая об их абсолютном праве на путь; при виде почтенного тюрбана Юнуса они лишь выкрикивали приветствия. Группы паломников останавливались около него и жевали свой сухой хлеб с сухим сыром, что только разжигало его аппетит.
«Это всего-навсего испытание. Скоро всё будет хорошо», — думал Юнус, творя пятую молитву за этот день и погружаясь в медитацию способом, которому его научил один дервиш, достигший высокого развития сознания.
Миновала ещё одна ночь. Спустя пять часов после рассвета на второй день, в то самое время, как Юнус сидел, глядя на отражающиеся в могучем Тигре лучи солнца, внимание его привлёк какой-то шорох в камышах. Это оказался пакет, завёрнутый в листья и перевязанный пальмовым лыком. Юнус, сын Адама, вошёл в реку и стал владельцем неизвестного груза. Пакет весил около трёх четвертей фунта. Когда Юнус развязал лыко, в нос ему ударил восхитительный аромат. В свёртке оказалось изрядное количество багдадской халвы. Такая халва, приготовляемая из миндальной пасты, розовой воды, мёда, орехов и других драгоценных элементов, очень ценилась благодаря своему вкусу и питательности. Из-за приятного вкуса красавицы гарема вкушали её маленькими кусочками, из-за её укрепляющей силы воины брали её с собой в сражения. Она пользовалась также большим спросом как целебное средство от сотен болезней.
— Моя вера оправдалась! — воскликнул Юнус. — А теперь проверим, будет ли вода каждый день или через другие промежутки времени приносить мне халву или нечто подобное; тем самым я узнаю средство, предопределённое провидением для моего поддержания. Тогда мне останется употребить свой разум на поиски его источника.
В течение трёх последующих дней, ровно в тот же час, пакет с халвой приплывал в руки Юнуса. Тогда он решил, что его открытие имеет первостепенное значение: упрощай свои обстоятельства, и природа поступит примерно так же. Он чувствовал себя обязанным разделить его с остальным миром. Ибо разве не сказано: «Когда ты знаешь, ты должен учить»? Однако затем он понял, что ещё не знает, но только испытал. Было очевидно, что его следующим шагом должно быть — отправиться по пути следования халвы вверх по течению, пока не отыщется её источник. Тогда он поймёт не только её происхождение, но и то, почему она даётся именно ему. Много дней шёл Юнус вверх по течению реки. Каждый день с той же регулярностью, но соответственно во всё более раннее время появлялась халва, и он съедал её. Наконец Юнус увидел, что река, вместо того, чтобы сузиться — как можно было ожидать в верхнем течении, — значительно расширилась, и посреди широкого водного пространства возвышается живописный остров, на котором расположен величественный и одновременно удивительно изящный замок. «Именно оттуда и происходит райская пища», — решил Юнус. Обдумывая следующий свой шаг, Юнус заметил высокого неопрятного дервиша со спутанными волосами — отшельника в плаще из разноцветных лоскутьев.
— Мир тебе, баба (отец)! — приветствовал его Юнус.
— Ишк, Ху! — воскликнул отшельник. — Ты что тут делаешь?
— Я следую священному обету, — объяснил сын Адама, — и в своём поиске я должен достичь вон того замка. Не подскажешь ли ты мне, как это возможно осуществить?
— Поскольку, невзирая на свой особый интерес, ты ничего об этом замке не знаешь, — отвечал дервиш, — я расскажу тебе о нём. Здесь в изгнании и заточении живёт дочь царя; прислуживают ей многочисленные прекрасные слуги, которые и охраняют её. Ей никак не вырваться оттуда: человек, который похитил её и поместил туда за то, что она отказалась выйти за него замуж, воздвиг вокруг замка могучие необъяснимые преграды, невидимые обычным глазом. Чтобы попасть в замок и достичь своей цели, тебе придётся преодолеть их.
— Можешь ли ты помочь мне в этом?
— Сам я сейчас отправляюсь в особое посвятительное путешествие. Однако я знаю некое слово и упражнение — вазифа, которое, если ты достоин, поможет тебе вызвать невидимые силы — благожелательных джиннов и огненные создания, которые одни лишь могут победить волшебные силы, охраняющие замок. Мир тебе!
И, повторив на прощание странные звуки, он удалился, передвигаясь с лёгкостью и проворством, поистине изумительными в человеке столь почтенного возраста.
День за днём сидел Юнус, исполняя своё вазифа и следя за появлением халвы. И вот однажды вечером, глядя на заходящее солнце, сиявшее на башне замка, он увидел необычайное зрелище. Там, блистая неземной красотой, стояла дева, которая, бесспорно, могла быть только царевной. Она постояла мгновение, устремив взгляд на солнце, а затем бросила в волны, бившиеся о скалы далеко внизу, что-то, что поплыло мимо башни, где она стояла. Это был пакет с халвой.
— Так вот где, оказывается, непосредственный источник щедрых подарков, источник райской пищи! — вскричал Юнус.
Теперь он почти на самом пороге истины: рано или поздно явится повелитель джиннов, которого он вызывает дервишским вазифа, и даст ему возможность достигнуть замка, царевны и истины. Лишь только он об этом подумал, как что-то вдруг подхватило его и понесло… И он очутился на небесах, и пред ним предстало эфирное царство со множеством дворцов, от красоты которых дух захватывало. Сын Адама взошёл в один из них и увидел там создание, похожее на человека, которое, однако, не было человеком, на вид прекрасное и мудрое и каким-то образом далёкое от всякого возраста.
— Я, — проговорило видение, — повелитель джиннов, и я принёс тебя сюда, в ответ на твой призыв и повторение священных имён, которые были даны тебе великим дервишем. Что я могу для тебя сделать?
— О могучий повелитель джиннов, — дрожащим голосом проговорил Юнус, — я ищу истину, и найти её я могу только в заколдованном замке, возле которого я стоял, когда ты вызвал меня сюда. Молю тебя, дай мне силу войти в этот замок и поговорить с заключённой там царевной.
— Да будет так! — прогремел повелитель. — Но помни: человек получает ответ на свои вопросы в соответствии с его способностью к пониманию и его подготовкой.
— Истина есть истина, — сказал Юнус. — И я обрету её, вне зависимости от того, чем она может оказаться. Подари же мне это благо.
Вскоре сын Адама уже мчался в бестелесной форме (благодаря волшебству джинна) обратно на землю, сопровождаемый небольшим отрядом слуг джинна, которым их повелителем было приказано применить свои особые силы, дабы помочь этому человеческому существу в его поиске. В руке Юнус сжимал специальный зеркальный камень, который, как научил его глава джиннов, нужно направлять на замок, чтобы иметь возможность обнаружить невидимую защиту. И вот с помощью этого камня сын Адама увидел, что замок защищает от нападения строй великанов, невидимых и грозных, поражающих всякого, кто приблизится к замку. Подходившие для такой задачи джинны разогнали великанов. Затем он увидел, что над всем замком простирается нечто, похожее на невидимую паутину или сеть. Эта сеть также была разрушена джиннами, обладавшими необходимой хитростью. Наконец, пространство от берега реки до самого замка заполняла невидимая, как будто каменная толща, ничем не выдававшая своего присутствия. Преодолев и эту преграду, джинны улетели в своё царство. Юнус взглянул и увидел, что из речного берега сам собою вырос мост, и он, даже не замочив подошв, прошёл по нему к самому замку. Страж врат тут же отвёл его к царевне, которая вблизи оказалась ещё прекрасней, чем тогда, когда она явилась ему на башне впервые.
— Мы благодарны тебе за то, что ты сокрушил защиту, делавшую эту темницу неприступной, — сказала она. — Теперь я могу, наконец, вернуться к моему отцу. Но прежде мне бы хотелось вознаградить тебя за твои труды. Говори, и ты получишь всё, что пожелаешь.
— Несравненная жемчужина, — начал Юнус, — лишь одного я ищу, и это одно — Истина. И так как долг всех, обладающих истиной, давать её тем, кто может её воспринять, я заклинаю вас, Ваше Высочество, дайте мне истину, которой я так жажду.
— Что ж, говори, и любая истина, которую только возможно дать, без промедления будет тебе дана и будет твоей.
— Прекрасно, Ваше Высочество. Скажите, как и в силу каких причин райской пище, чудесной халве, которую вы бросали для меня каждый день, предопределено было попадать ко мне таким образом?
— Юнус, сын Адама! — воскликнула царевна. — Эту халву, как ты её называешь, я бросала каждый день потому, что в действительности это остаток косметических средств, которыми я ежедневно натираюсь после купания в ослином молоке.
— Наконец-то я узнал, — сказал Юнус, — что понимание человека обусловлено его способностью понимать. Для вас это отходы ежедневного туалета, для меня — райская пища.
