Рай из песни

Суфийская притча


Жил-был в восточной части Афганистана, в одной из отдалённых долин, могучий кузнец Ахангар. Он ковал отменные клинки, а в мирное время — плуги и подковы для лошадей. И ещё он пел песни.
Песни Ахангара охотно слушали люди долин — под разными именами его знали во многих областях Центральной Азии.
Послушать его песни приходили люди, живущие в лесах среди огромных ореховых деревьев и на Заснеженном Гиндукуше, в Катагхане и Бадахшане, Ханабаде и Кунаре, Герате и Пагмане.
Более всего людям полюбилась песнь песней Ахангара — повесть о райской долине.
Она очаровывала и звучала в человеке неотвязно.
И ещё: повесть о далёкой райской долине казалась слушателям до странности знакомой.
Для песни был нужен особый настрой, и когда его не было, кузнец петь отказывался.
По временам люди спрашивали, действительно ли есть на белом свете такая долина.
Ахангар только и мог сказать:
— Долина из песни реальна настолько, насколько реальна сама реальность.
— Откуда ты знаешь? — спрашивали люди, — ты бывал там?
— Вовсе не так, как обычно посещают иные края.
Тем не менее, для Ахангара и едва ли не всех его слушателей долина из песни была реальной — столь же реальной, сколь реальна реальность.
Айша, девушка из того же селения, в которую он был влюблён, сомневалась, существует ли такое место на самом деле. Сомневался и Хасан, хвастун и грозный забияка, который поклялся жениться на Айше и не упускал возможности при случае поднять кузнеца на смех.
Однажды, когда селяне сидели, притихнув, вокруг Ахангара, который только что допел свою песню, Хасан заговорил:
— Если ты веришь, что эта долина действительно существует и что она якобы находится вон там, за грядами Санганского хребта, тающими в дымке, почему бы тебе не отыскать её?
— Не надо этого делать, я точно знаю, — промолвил Ахангар.
— Ты просто веришь в то, что тебя устраивает, и отворачиваешься, если что-то тебе не по нраву, — разгорячился Хасан. — Давай-ка испытаем тебя, друг. Ты-то любишь Айшу, да вот она не может положиться на тебя — нет у неё веры в твою чудную долину. Не взять тебе её за себя — ведь если между мужем и женой нет доверия, так нет и счастья, а уж отсюда и все напасти.
— Так ты хочешь, чтобы я отправился туда? — спросил Ахангар.
— Да, — выкрикнул Хасан, и все, кто был при этом, поддержали его.
— Если я дойду и вернусь обратно невредимым, Айша согласится пойти за меня? — спросил Ахангар.
— Да, — шепнула Айша.
И вот Ахангар, прихватив сушёных ягод шелковицы и краюшку хлеба, отправился к далеким хребтам.
Он поднимался всё выше и выше, пока не добрался до стены — она охватывала собою всю гряду. Когда он преодолел её отвесные скалы, за ней открылась другая стена, ещё более неприступная. За ней последовала третья, четвертая и, наконец, пятая.
Перебравшись через неё, Ахангар увидел, что оказался в долине, — точно такой же, как та, где он жил.
Люди вышли навстречу, чтобы с ним поздороваться, и когда он их увидел, то ощутил, что происходит нечто необычное…
Прошло несколько месяцев, и Ахангар-кузнец, едва переставляя ноги, словно дряхлый старец, вошёл в родное село и проковылял к своей скромной хижине.
Весть о его возвращении разнеслась по округе, и люди собрались у его дома послушать рассказ о том, что он пережил.
Заводила Хасан с общего согласия подозвал Ахангара к окошку.
Все ахнули, увидев, как он постарел.
— Ну что, Мастер Ахангар, добрался ли ты до райской долины?
— Добрался.
— На что же она похожа?
Ахангар, пытаясь найти нужные слова, смотрел на собравшихся, ощущая такую усталость и безнадёжность, каких не испытывал никогда прежде. Наконец он заговорил:
— Я поднимался, взбирался, карабкался вверх, и вот, после всех испытаний и разочарований, в необитаемых местах, там, где, кажется, не может быть человеческого жилья, я набрёл на долину. Долина эта была в точности такая же, как наша. Потом я увидел тех, кто там живет. Это не просто люди, в точности такие же, как мы: это мы и есть. Там, в долине, живёт такой же Хасан, Айша, Ахангар и все остальные — как и здесь.
Когда мы на них смотрим, они для нас — наше подобие и отражение. На самом же деле мы являемся их подобием и отражением, мы — их двойники…
Все решили, что Ахангар из-за перенесённых лишений свихнулся.
Айша вышла замуж за Хасана-забияку.
Ахангар быстро одряхлел и умер.
И все те, кто слышал этот рассказ из уст самого Ахангара, сначала утратили вкус к жизни, затем начали дряхлеть и умирать. Они чувствовали, что на них надвигается что-то такое, с чем не сладишь, нечто, не оставляющее надежды, — и потому утратили интерес и к самой жизни.
Лишь раз в тысячу лет человеческим очам является эта тайна.
Узрев её, человек начинает увядать. Когда он рассказывает об истине как-она-есть другим, они увядают и вскоре умирают.
Люди полагают, что это просто катастрофа, и потому им лучше об этом не знать, ибо не осознают (таков уж характер их обыденной жизни), что имеют больше, чем одно я, больше, чем одно упование, больше, чем одна-единственная возможность — там, наверху, в раю из песни могучего кузнеца Ахангара.