Ребе Давид Хен, главный раввин Чернигова, хотел попасть на йехидус (духовное наставление) к своему ребе, Шмулю из Любавичей, но не успел к положенному часу. Не желая нарушать установленный порядок, он расположился в приёмной возле кабинета ребе, чтобы задать свой вопрос после того, как тот закончит дела с последним посетителем. Вскоре в приёмную вошёл слуга ребе, держа в руках сменную одежду, и тоже стал ждать окончания аудиенции. Кивком указав на свёрток в руках, он сказал:
— Странно, но каждый раз после йехидус ему нужно сменить одежду. Ума не приложу, почему так получается, что ребе буквально истекает потом. А ведь йехидус занимает не более часа, и учитель всё это время не встаёт из-за стола. Я к чему: он не двигается, тяжестей не таскает, но потеет, как землекоп. Ведь, в конце концов, — подытожил слуга саркастически, — не похоже, что йехидус — такой уж тяжкий труд!
В этот момент ребе распахнул дверь и произнёс, глядя слуге в глаза:
—Я более не нуждаюсь в твоих услугах. Уходи. Жалованье тебе выдадут.
Изумлённый слуга протянул ребе сменную одежду, развернулся и поспешил прочь.
— Хочешь знать, почему я так потею? — крикнул ребе ему вслед.
Молодой человек, покраснев до корней волос, обернулся и робко сказал:
— Да, ребе, хочу.
За прошедший час я совершил йехидус с двадцатью пятью хасидами. Если я хочу понять положение человека, мне нужно раздеться и надеть его одежду. А если хочу дать хороший совет, нужно снова раздеться и одеть уже свою — ведь оставаясь в его облачении, я вижу лишь то, что видит он. А если б он видел выход из своего положения, разве пришёл бы ко мне за советом? Стало быть, за прошедший час я разделся и оделся пятьдесят раз. Это ли не труд землекопа?