Чао Буджи

Чао Буджи родился с первыми лучами солнца в самом начале лета. От рождения он был слаб и часто болел, но зато, когда выздоравливал, то наполнялся такой неудержимой энергией и жизнелюбием, что среди соседских мальчишек не было равных по озорству, неутомимости и выдумкам, как будто он навёрстывал всё, что упускал за долгие дни болезни. И было всё детство его составлено как бы из двух разных половинок, не находящих согласия друг с другом. Мать его, чувствительная и сама болезненная женщина, вся преображалась, когда мальчик заболевал. Позабыв о своих собственных горестях и болезнях, она щедро одаривала сына материнской нежностью, любовью и заботой. Когда же он выздоравливал, начинала хандрить сама, сразу старела, становилась ворчливой и строгой. Отец мальчика, крупный императорский сановник, был человеком сдержанным и честолюбивым. Он видел (или хотел видеть) в сыне множество талантов и прочил ему замечательную карьеру. И мальчику хотелось заслужить любовь этого сильного и умного человека, ведь мать любила его только, когда он был болен и слаб, а он хотел быть таким, как отец. И вот, когда мальчику исполнилось 11 лет, отец отдал его к знаменитому Хоэню, музыканту, чьё искусство славилось даже за пределами Империи.
У Хоэня было много талантливых учеников, но вскоре Чао Буджи стал среди первых, поражая учителя лёгкостью, с которой он схватывал всё, чему тот учил его. И радовалось сердце учителя, и наполнялся Чао Буджи тайной гордостью. Но однажды Хоэнь был дерзок с императором и оказался в опале. Оставили Хоэня его ученики, и Чао Буджи тоже забрал отец.
И тогда мальчик рассказал отцу о своём тайном увлечении, о том, как в долгие зимние ночи пробирался он на крышу дома Хоэня и там часами сидел, заворожёно наблюдая за звёздами, считая их, придумывая им свои названия. А в последние месяцы нашёл в богатой библиотеке учителя книгу о звёздах и тайком зачитывался этой книгой, учился делать расчёты и предсказывать по звёздам будущее.
И тогда отец задумался и отдал Чао Буджи на учение к самому Сун-Чусиню.
— Ты должен стать первым звездочётом, самым доверенным и приближённым к императору, — сказал отец на прощание.
И остался Чао Буджи у Сун-Чусиня, и понравился ему. И прочёл он много книг, и познал много, и многому научился. И стал вызывать зависть у своих товарищей, учеников Сун-Чусиня, тем, что учитель теперь всё своё внимание отдавал новому ученику, чьи успехи были несомненны. Но не замечал Чао Буджи этой зависти у своих друзей и по-прежнему оставался с ними искренен, поверяя им свои маленькие тайны. И было так до той поры, пока не исполнилось Чао Буджи 18 лет.
Как-то раз он открыл Тао Юаню, которого он считал своим ближайшим другом, что тайком от учителя он уже несколько раз ходил слушать, как читает свои стихи Су Дунпо, бродящий монах, наставник дзэн и поэт. Стихи взволновали юношу, и он даже пересказал другу то, что запомнил. В тот же вечер Тао Юань передал этот разговор Сун-Чусиню. Учитель побагровел: столь дерзкого ослушания не позволял себе ещё ни один из его учеников.
— Это правда? — накинулся он на Чао Буджи.
— Да, — едва выговорил побледневший юноша.
— Прочь из моего дома! — взревел учитель. — Убирайся!
Это было так неожиданно, что юноша не успел и рта раскрыть в своё оправдание. И ушёл он, поникший и растерянный. Но вскоре вновь шаг его стал твёрдым, а взгляд уверенным. Он знал, куда он пойдёт теперь.
Су Дунпо принял юношу тепло и радушно. И началась для Чао Буджи новая жизнь, жизнь, полная удивительного познания гармонии мира и красоты. Учение у Су Дунпо было так необычно, так непохоже на всё прошлое. Сам наставник, казалось, светился какой-то неземной мудростью, и Чао Буджи полюбил этого человека и проникся к нему глубочайшим уважением.
Су Дунпо и его ученики вели бродячий образ жизни. Они переходили от города к городу и от селения к селению. И часто, остановившись в пути и сделав привал, внимали они наставнику, учившему их видеть и передавать в стихах неповторимое и неохватное величие каждого мгновения жизни, вечно новой и неизбывной, равно достижимой для всех и столь же для всех неуловимой, самодостаточной и безграничной.
Шли годы. Менялись ученики, одни уходили, чтобы идти своим путём, приходили новые, один лишь Чао Буджи неизменно оставался с учителем. И он достиг уже значительного мастерства. И вот однажды они остановились в одной деревне, и там Чао Буджи встретил девушку и полюбил её, и она полюбила его. Но через некоторое время Су Дунпо сказал, что они должны идти дальше. И тогда Чао Буджи обратился к наставнику:
— Учитель, подожди, пока мы поженимся, и тогда мы уйдём вместе с ней. Ведь иначе её выдадут за другого!
Су Дунпо ответил на это:
— Ты можешь остаться. Но если ты хочешь достичь вершины мастерства, ты пойдёшь со мной
И ушёл с ним Чао Буджи, сдерживая боль в сердце и не оборачиваясь назад, туда, где у дороги осталась сидеть плачущая девушка.
В другой раз они проходили через столицу, и Чао Буджи забежал в свой дом и увидел, что дом его родителей после смерти отца находится в запустении и что его мать умирает. Но Су Дунпо не собирался останавливаться в столице и говорил, что пойдёт дальше. И опять просил Чао Буджи учителя, чтобы он остался и подождал, и опять учитель ответил ему:
— Ты можешь остаться, но если ты хочешь достичь вершины мастерства, ты пойдёшь со мной.
И снова Чао Буджи смирился и последовал за наставником. И продолжал он впитывать мудрость и совершенствоваться в поэзии.
И вот уже приблизился он к вершине мастерства, и сам Су Дунпо признавал, что стихи его ученика стали превосходить его собственные стихи. И там, где останавливались они, люди заворожёно слушали стихи Чао Буджи и говорили, что никогда ещё не доводилось им слышать что-нибудь прекраснее.
Шло время. Новые ученики появились у Су Дунпо. И всё своё внимание стал уделять наставник им, молодым. И не встречал уже Чао Буджи тёплого взгляда учителя, не ощущал уже руки его на своём плече, и смотрел учитель как бы сквозь него, не замечая. А Чао Буджи всё ходил за учителем, всё более надеялся вернуть его любовь, всё больше наполнялся ревностью. Но холоден был наставник. И не выдержал Чао Буджи:
— Учитель! Почему ты отвернулся от меня? Неужели не достиг я того, чего и ты хотел? Неужели не оправдал я твои надежды?
Су Дунпо молчал, и молчание его резало сердце Чао Буджи.
— Учитель! Ведь я принёс для тебя такие жертвы!
И тут наставник засмеялся, засмеялся в лицо Чао Буджи:
— Ты думаешь, мне нужны были твои жертвы?
Он смеялся холодным, ледяным смехом, и смех этот — страшный, колючий, парализующий, — забирался в самое существо Чао Буджи, окружал его со всех сторон, и казалось, что весь мир смеётся сейчас над ним, одураченным, опозоренным, так и не понявшим чего-то главного.
Земля проваливалась под ногами Чао Буджи. Он повернулся и побежал прочь, не разбирая дороги. Сквозь оглушающий хохот бежал он, чтобы навсегда расстаться с этим позором, с самою жизнью. Задыхающийся, выбежал он к обрыву и остановился, подставив грудь ветру. Внизу лежали острые камни, и шумел бурный поток. Последний шаг отделял Чао Буджи от избавления. И в последний раз захотел он вспомнить лицо учителя, когда тот так жестоко смеялся над ним. И Чао Буджи увидел глаза Су Дунпо… и отступил от пропасти, повернулся, зашагал от обрыва, и ветер развевал его одежду.
Ибо понял он, что он любим, и что для этого не обязательно быть великим!