Чужая

Басня Геннадия Кокорина

Однажды девочка и мальчик шли вдоль небольшой речушки и любовались бегущей водой, рыбками, которые выскакивали из воды, вероятно, гоняясь за мошкой. Девочка ела красивое красное яблоко, а мальчик грыз небольшое кисло-терпкое яблочко-дичку.
Девочка съела яблоко, собрала его семена в кулачок, вытерла губки и, повернувшись к мальчику, сказала упрямо:
— Хочу посадить их около речки, чтобы выросли здесь красивые яблоки, и все ели бы их и хвалили! Поищи, чем выкопать лунки.
Пока мальчик искал, семечки смирно лежали в кулачке девочки, радуясь, что из них вырастут яблони. Но одно семечко не захотело быть рядом с ними и даже отодвинулось от них в кулачке у девочки, думая про себя: «Я чужая вам!».
Семечко было маленькое, и девочка не заметила этого движения.
Все семечки закричали:
— Ты же своя! Куда ты уходишь?
Но маленькое семечко гордо промолвило:
— Я чужая, вы меня не любите! — и выскользнуло из руки девочки в траву.
Вскоре вернулся с сухой веткой мальчик. Он выкопал несколько лунок и в каждую посадил семечко, но одна лунка осталась пустой.
— Ты неправильно сосчитала семена, — сказал мальчик, хитро усмехнулся и бросил огрызок яблока-дички в пустую лунку. Водой из речки они полили закопанные лунки, выстроившиеся в ряд вдоль берега. Никто не заметил семечко, лежащее в траве и тоскливо думающее: «Я чужая!».
На следующий день был ветер, и очень сильный порыв его подхватил маленькое семечко и забросил на другую сторону речки, напротив посаженных яблонь.
Прошло несколько лет. Семечки яблонь превратились в красивые зелёные деревца, тянувшиеся к солнышку. Если поднимался ветер, то, прислушавшись, можно было услышать, как яблоньки переговариваются между собой, глядя на выросшую рядом с ними дичку:
— Чужая! Чужая!
Дичка вздрагивала и, робко шелестя листвой, шептала, поникнув горестно ветвями:
— Я своя!
Выросла и яблонька напротив. Она одиноко росла, видимо, даже гордясь этим или осуждая других, «своих» яблонек. Те кричали ей через речку:
— Своя, своя! — но яблонька делала вид, что не слышит, хотя иногда по утрам у неё заметны были слёзы — а может быть, то была просто роса или капли дождя стекали с листьев.
Однажды пришла сильная засуха. Речка превратилась в тоненький ручеёк, который тоже готов был иссякнуть, если не будет дождя. Яблонькам грозила гибель. Но проходил мимо кто-то, кто понимал язык растений. Он напоил «свои» яблоньки.
— А это — чужая? — спросил он, глядя на засыхающую дичку, которая вся сжалась в комок от страха, что ей не суждено выжить.
Та хотела прошептать, как всегда, что она «своя», но пересохшие ветви не могли пошевельнуться.
— Она своя, своя! — зашелестели повеселевшие деревца.
Дичка была напоена.
— А это кто? Своя? — глядя на засыхающее, поникшее под палящим солнцем, одиноко стоящее на противоположном берегу деревце, спросил он.
— Я чужая! — только и вымолвило деревце.
— Ну как хочешь! — сказал он и ушёл.
На небе над горизонтом стали собираться тучи. Но успеют ли они пролиться благодатным дождём на «чужую»?