The duty of youth is to challenge corruption.
Долг молодежи — бросить вызов коррупции.

Быть первым — это все равно, что быть 16-м, разве что больше людей будут целовать тебя в зад.

Заработать имя на записях — это не дело, кто-то, конечно, может это сделать, но есть огромная разница между тем, как ты это делаешь и достигаешь ли самоуважения.

Искусство, которое имеет долгосрочное значение, не может быть оценено большинством, лишь небольшой процент проявит понимание и оценит его.

Я встречал много умов, способных хранить и переваривать огромное количество информации, но ни один из них не имел ни грамма мудрости ценить увлеченность.

Я чувствую, что у нашего поколения есть всеобщее чувство того, что всё уже сказано и сделано. Верно. Но кому какое дело, однако, было бы забавно притвориться, что это так.

I must be one of those narcissists who only appreciate things when they're gone.
Я, должно быть, один из тех больных нарциссизмом, которые начинают ценить что-то только тогда, когда этого уже нет.

Сначала я подумал, что глуп... но, может, я счастлив?

Всё можно пережить, если подобрать нужную песню.

Некоторые люди полагают, что добившись признания и заработав денег, они смогут купить себе счастье... Это не так.

«Панк» — это музыкальная свобода. Говорить, делать, играть — что хотите. «Нирвана» означает свободу от боли и страданий внешнего мира, и это близко к моему определению панк-рока.
музыка

Я абсолютно ничего не понимаю в музыкальной технике, почему одни звуки нельзя смешивать с другими? Зато я знаю, какой саунд приемлем для нас. Мы, как группа никогда не копировали других исполнителей, и не заучивали чужие песни. Мы не умели снимать аккорды один к одному, да и не испытывали особого желания делать это. Всю свою энергию мы отдавали сочинению собственных композиций. Я пишу стихи сам для себя и некоторые из них потом превращаются в песни. Я уважаю слова за то, что в них порой скрывается некая мощь. Я люблю поэзию, потому что могу заниматься ей, не испытывая никаких влияний со стороны, Я не хочу говорить о своих любимых поэтах, потому что этот мир нужно открывать самому.
жизньискусство

Я не могу говорить. Я могу только чувствовать.
словачувства

Иисус не хочет превратить меня в солнечный луч. Солнечные лучи не станут делать из таких, как я.
недостатки

A friend is nothing but a known enemy.
Друг — никто иной, как знакомый враг.

Сделайте вашу работу наполненной жизнью, а не жизнь наполненной работой.
жизньработа

Я не боюсь смерти. Когда ты умираешь, твоя душа продолжает жить и становится абсолютно счастливой. Полный покой после смерти, перерождение в кого-то другого — вот самая большая надежда моей жизни…
душажизнь после смертисмерть

Жизнь — это то, что ты строишь, это твой кроссворд…

Всю мою жизнь я не верил тем вещам, о которых пишут в учебниках истории, и большинству из того, чему меня учили в школе. Но сейчас я делаю вывод, что не вправе судить о ком-либо, основываясь лишь на том, что я прочитал в книгах. Я не вправе вообще судить о чем-либо. Таков урок, который я выучил…

Сейчас я чувствую себя более счастливым, чем когда бы то ни было. Наконец-то я нашел человека, абсолютно похожего на меня. И совершенно не важно, кто это — мужчина, женщина, гермафродит или осел. Главное, что мы подходим друг другу.

Мы такие модные, что даже себе подражаем.

Я не могу дождаться возвращения домой (где бы он ни был), в кровать, невротичный, плохо питающийся и жалующийся, какая дерьмовая погода.

Мы неописуемо набрались выпивкой и наркотиками, фальшивили и даже были м-м-м, слезливыми. Мне понадобилось приблизительно пятнадцать минут, чтобы сменить струну на гитаре, в то время как люди забрасывали меня вопросами и назвали меня пьяным Робином Зандером (вокалист «Cheap trick»?)
После концерта я выбежал наружу, и меня вырвало, потом я вернулся, чтобы найти Игги Попа, и я подарил ему мокрый поцелуй с привкусом тошноты и крепко обнял. Он очень доброжелательный, крутой, отличный и интересный человек. Это был, наверное, самый лестный момент в моей жизни.

Мне нечего сказать или спросить. Я только поддакиваю. Я в некотором смысле реакционер. Я только реагирую на то, что говорят другие. Я не думаю, а когда думаю, то забываю.

Я не читаю много, но когда я действительно читаю, то читаю внимательно.
У меня нет времени, чтобы перевести то, что я понимаю, в форму разговора.
Я исчерпал все разговоры, когда мне было девять лет.
Я специально кажусь наивным и далеким от земной информации, потому что это единственный способ избежать пресыщенного отношения.
Всё, что я делаю – это внутренне, подсознательно, потому что вы не можете рационализировать духовность.

Я люблю проникать в механику системы, выдавая себя за одного из них, затем медленно начинать деградировать внутри империи.

Мне нравится следить за подъёмом карьер эстрадных артистов, пока они ещё борются за достижение успеха [с подросткового возраста до тридцати лет]. Мне нравится узнавать о них всё, и, если нельзя достать достаточно информации, то хватит и таблоидов. Я люблю панк-рок. Я люблю девушек со странными глазами. Я люблю наркотики (но моё тело и мозг не могут позволить мне принимать их). Я люблю страсть. Я люблю то, что хорошо построено. Я люблю наивность. Я люблю и благодарен рабочим — синим воротничкам, существование которых освобождает артистов от необходимости заниматься низкооплачиваемой работой. Я люблю подавлять ненасытность. Я люблю мухлевать, играя в карты. Я люблю разные музыкальные стили. Я люблю высмеивать музыкантов, у которых я обнаруживаю плагиат или оскорбление музыки как искусства, пользуясь раскруткой смущающе жалких версий их работы. Я люблю писать стихи. Я люблю игнорировать других панк-поэтов. Я люблю винил. Я люблю природу и животных. Я люблю плавать. Я люблю общаться со своими друзьями. Я люблю быть один. Я люблю чувствовать себя виноватым в том, что я белый американский мужчина.

Телевидение, телевидение – самое большое зло на планете. Подойди прямо сейчас к своему телевизору и выбрось его в окно, или продай его и купи лучше стереосистему.

И я не собирался покидать этот мир, не узнав на деле, что значит перепихнуться.

НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ – это словно широко открываешь глаза в темноте, потом с трудом закрываешь, потом открываешь, и тебя ослепляют сверкающие серебряные точки, возникшие от давления на роговицы глаза, косишь, крутишься, сосредотачиваешься, потом снова ты ослеплён, но ты хотя бы, так или иначе, видел свет. Возможно, свет хранился в углублениях, или удерживался в радужной оболочке, или прилипал к кончикам всех нервов и вен. Затем твои глаза снова закрываются, и перед веками появляется искусственный свет, наверное, просто лампочка или паяльная лампа! Боже, он горячий! Мои ресницы и брови скручиваются и плавятся, распространяя отвратительнейший запах горелых волос, и через Красную Прозрачность света в моих веках крупным планом я вижу движение Кровяных Клеток, двигающихся, когда я перемещаю взгляд туда-сюда, словно снимая документальный фильм про амёбу и планктон, похожий на желе, прозрачные живые формы развития человека, они должны быть маленькими, я не могу их чувствовать, мои глаза должны иметь способность видеть вещи отчётливее, чем я ожидаю, это похоже на микроскоп, но это больше не имеет значения, потому что они сейчас воспламеняют меня, да, я уверен в этом, я горю, чёрт возьми.

Если я крайне сосредоточусь, смогу увидеть маленькие прозрачные пятна соринок на внешней оболочке своих глаз (или на слизистой оболочке). И когда мой взгляд перемещается вниз, можно только следовать за ним. Это словно смотришь фильм про амёбу или желеобразный планктон под микроскопом.

Wanting to be someone else is a waste of the person you are.
Желание быть кем-то другим — это потеря самого себя.

Я никогда не жаждал ни славы, ни чего-либо подобного. Так уж получилось...

Я люблю всех — вот что грустно...

То, что я иногда переодеваюсь в женскую одежду, показывает, что я могу быть настолько женственным, насколько захочу. Я — гетеросексуалист... подумаешь! Если бы я был гомосексуалистом, то особо бы не возражал...

Когда я начал принимать героин, я знал, что это будет так же скучно, как курить марихуану, но я уже не мог остановиться, героин стал подобен воздуху!

Надеюсь, что я не превращусь в Пита Тауншенда. Довольно смешно в 40 лет делать то, что мы вытворяем на сцене сейчас. Вот почему я хочу завязать с карьерой, пока не стало слишком поздно...

Если меня посадят в тюрьму, по крайней мере не надо будет раздавать автографы.

Я лучше буду тусоваться с компанией неудачников, сидеть и покуривать с ними, чем с теми, кто без ума от бейсбола...

В субботу вечером я словил кайф, напился, зашагал к железной дороге и улёгся на рельсы в ожидании одиннадцатичасового поезда, положив два больших куска цемента себе на грудь и ноги, и поезд подъезжал всё ближе и ближе.
И он проехал по соседним рельсам рядом со мной вместо того, чтобы проехать по мне.

Все наркотики — это пустая трата времени. Они разрушают вашу память, самоуважение, все, что связано с самолюбием...

Меня зовут Курт, я пою и играю на гитаре, а вообще, я ходячая и разговаривающая бактериальная инфекция...

Я был невероятно счастливым ребенком. Я все время кричал и пел. Просто не мог вовремя остановиться. Я был по-настоящему счастлив.

Лучше быть угрюмым мечтателем, чем безмозглым тусовщиком.

I'd rather be hated for who I am, than loved for who I am not.
Пусть уж меня ненавидят за то, что я есть, чем любят за то, чем я не являюсь.

Людей будут находить мертвыми прямо в наушниках.

Nobody dies a virgin, life fucks us all.
Никто не умрет девственником. Жизнь всех поимеет.

It's better to burn out than to fade away.
Лучше сгореть, чем угаснуть.

Худшее преступление, которое я могу себе представить, — это обманывать людей таким притворством и делать вид, будто я на все 100% чувствую радость. Иногда мне кажется, что я хотел бы остановить часы, когда я выхожу на сцену. Я пытался сделать все, что было в моих силах, чтобы смириться с этим. И я смирился Боже, поверь мне, но этого недостаточно.

Многие стараются прожить жизнь других людей. Их мысли — чужие мнения, их жизни — мимикрия, их страсть — цитаты. Умение цитировать хорошо скрывает отсутствие собственных идей.

Я использую кусочки и частицы других личностей, чтобы сформировать свою собственную.
(Я использую осколки чужих индивидуальностей, чтобы построить свою.)

Каждый из нас одинок, и все вместе мы тоже одиноки.

Я не хочу ни с кем слишком сближаться. Не хочу, чтобы кто-то знал, что я чувствую и что думаю. И если вы не в состоянии понять, что я из себя представляю, слушая мою музыку, что ж, увы…

Если кто-то из вас ненавидит гомосексуалистов, людей с другим цветом кожи или женщин, пожалуйста, сделайте милость: катитесь отсюда подальше. Не приходите на наши концерты и не покупайте наши пластинки.

Когда я понял, что не найду человека, похожего на меня, я просто перестал заводить дружбу с людьми.

Я всегда чувствовал себя изгоем, и это не могло не беспокоить меня. Я никак не мог понять, почему мне не хочется общаться со своими сверстниками и одноклассниками. Много лет спустя я понял, почему: я не мог сойтись с ними прежде всего потому, что они равнодушно относились к творчеству.

Большинство моих текстов сотканы из сплошных противоречий. Я напишу несколько искренних строк, а потом начинаю дурачиться и насмехаться над ними.

Я устал постоянно прикидываться хорошим парнем только для того, чтобы уживаться с другими и иметь друзей. Носил простую фланелевую рубашку, жевал табак и на многие годы стал монахом-затворником в своей комнатушке. Со временем я даже начал забывать, что такое нормальное общение с людьми.