Пожар на окраине города

Знойным солнечным днём на окраине южного городка вспыхнул жуткий пожар. Незамедлительно прибывшие пожарные отчаянно боролись с огнём.
В процессе этой битвы некогда было разбираться, кто виноват в беде. То ли кто-то мстил цыганам за торговлю наркотиками и потому подожгли их дом. То ли их соседи мусульмане-ваххабиты неаккуратно обращались со взрывчаткой (после пожара было установлено, что причиной взрыва стал хранившийся в подвале одного из домов пластид). То ли это очередные разборки «братков» (в одном из домов жили главари организованной преступности из Закавказья). То ли неаккуратность рабочих-гастарбайтеров из Украины, Белоруссии и Средней Азии, которые проживали в четвёртом доме…
Сгорели начисто все четыре дома. Ужасали многочисленные жертвы: погибли цыгане, заживо сгорели мусульмане-ваххабиты, никого не спасли из «братков» и гастарбайтеров. Из-за взрыва в доме ваххабитов пострадали пожарные. Массовая гибель нацменов вызвала бурю возмущения у правозащитников и прессы.
На судебный процесс слетелись лучшие пропагандисты «засилья» ксенофобов в России. Попавший на этой волне на скамью подсудимых начальник пожарной охраны городка, как не обеспечивший спасение людей, прослыл ярым ксенофобом.
На третьем часу обвинительной речи в адрес ксенофобов, которые и только которые были повинны в гибели жителей сгоревших домов, судья не выдержал, вскочил с кресла и гневно спросил обвиняемого:
— Так почему не погиб ни один славянин? Вы что, спасали людей выборочно?
— Но ведь они все были на работе! — в отчаянии вскричал начальник пожарных…
После этого судебный процесс для защитников нацменов потерял всякий интерес.