Пробный камень
Король был человеком, который казался всему миру великолепным; его улыбка была сладка, как мёд, но его душа была мала, как горошина.
У него было два сына; младший сын был его любимцем, а старший был тем, кого он боялся. Однажды утром барабан застучал в их обиталище прежде, чем настал день; и Король отправился в путь с двумя сыновьями, и храброе воинство следовало за ними. Они ехали два часа и достигли основания коричневой горы, склоны которой были очень крутыми.
— Куда мы едем? — спросил старший сын.
— За эту коричневую гору, — сказал Король и улыбнулся сам себе.
— Мой отец знает, что делает, — сказал младший сын.
И они ехали ещё два часа, и достигли берега чёрной реки, которая была невиданно глубокой.
— И куда же мы едем? — спросил старший сын.
— За эту чёрную реку, — сказал Король и улыбнулся сам себе.
— Мой отец знает, что делает, — сказал младший сын.
И они ехали целый день, и к заходу солнца достигли озера, где стоял огромный замок.
— Сюда мы и едем, — сказал Король, — к дому Короля и священника, к дому, где вы многое узнаете.
У ворот замка их встретил Король, который был священником; он был серьёзен, и около него стояла его дочь, и она была прекрасна, как утренняя заря, и она улыбнулась и отвела взгляд.
— Это мои сыновья, — сказал первый Король.
— А это моя дочь, — сказал Король, который был священником.
— Это удивительно прекрасная дева, — сказал первый Король, — и мне нравится её улыбка.
— Это удивительно статные юноши, — сказал второй, — и мне нравится их серьёзность.
И тогда два Короля посмотрели друг на друга и сказали:
— Может кое-что выйти.
А в это время двое юношей рассматривали деву, и один стал бледным, а другой красным; и дева с улыбкой смотрела в землю.
— Вот дева, на которой я женюсь, — сказал старший. — Ибо я думаю, что она улыбнулась мне.
Но младший брат дёрнул отца за рукав.
— Отец, — сказал он, — позвольте молвить слово. Если я удостоился вашего расположения, разве не я должен жениться на этой деве; ибо я думаю, что она улыбается мне?
— Скажу тебе в ответ, — сказал Король-отец. — Ожидание — это добрый способ охотиться, а когда зубы сжаты, язык остаётся дома.
Потом они вошли в замок и уселись за стол; и замок оказался настолько велик, что юноши весьма удивились; и Король, который был священником, сидел в конце стола и был настолько молчалив, что юноши преисполнились почтения; и дева прислуживала им, отводя взгляд, и так улыбаясь, что сердца их стали биться сильнее.
Прежде чем настал следующий день, старший сын поднялся и нашёл деву, которая сидела за плетением — ведь она была прилежной девушкой.
— Дева, — воззвал он, — я был бы счастлив жениться на тебе.
— Ты должен поговорить с моим отцом, — сказала она; она улыбнулась, опустив очи долу, и стала подобна розе.
— Её сердце принадлежит мне, — сказал старший сын; он спустился к озеру и запел.
Немного позже пришёл младший сын.
— Дева, — воззвал он, — если наши отцы договорятся между собой, я хотел бы жениться на тебе.
— Ты можешь поговорить с моим отцом, — сказала она; она улыбнулась, опустив очи долу, и стала подобна розе.
— Она — послушная дочь, — сказал младший сын, — она станет покорной женой. И затем он подумал: «Что же мне делать?» И он вспомнил, что Король, её отец, был священником; тогда он пошёл в храм и принёс в жертву ласку и зайца.
Новости о грядущих событиях разнеслись повсюду; и юноши, и первый Король были призваны предстать перед Королём, который был священником. Он восседал на высоком троне.
— Я не думаю о могуществе, — сказал Король, который был священником, — и не думаю о власти. Ибо мы обитаем здесь среди теней вещей, и сердце устаёт от созерцания их. И мы качаемся здесь на ветру, как высыхающие полотна, и сердце устаёт от ветра. Есть только одна вещь, которая мне по душе, и это — истина; и только одну вещь хочу дать я своей дочери, и это — камень испытания. Ибо в сиянии того камня исчезает видимость и проявляется сущность, а все вещи, кроме неё, ничего не стоят. Поэтому, юноши, коли вы желаете взять в жёны мою дочь, ступайте и принесите мне этот пробный камень, он и будет её ценой.
— Позволь слово молвить, — сказал младший сын Королю-отцу. — Я думаю, что мы прекрасно обойдёмся без этого камня.
— Скажу тебе в ответ, — прошептал отец. — Я согласен с тобой; но когда зубы сжаты, язык остаётся дома.
И он улыбнулся Королю, который был священником.
Но старший сын встал и назвал Короля, который был священником, именем отца.
— Ибо женюсь я на этой деве или нет, я буду отныне называть вас этим словом из любви к вашей мудрости; и сию минуту я отправлюсь в путь и буду по всему свету искать пробный камень.
После того он простился со всеми и уехал.
— Думаю, что я тоже поеду, — сказал младший сын, — если получу ваше разрешение. Ибо мне по сердцу эта дева.
— Ты отправишься домой со мной вместе, — сказал ему отец.
И они поехали домой, а когда они прибыли в свой замок, Король отвёл сына в сокровищницу.
— Здесь, — сказал он, — лежит пробный камень, который показывает правду; ибо нет никакой истины, кроме простой правды, и если ты посмотришь в него, то увидишь себя каков ты есть.
И младший сын посмотрел в камень, и увидел своё лицо, лицо безбородого юноши, и он был вполне этим доволен, ибо камень был простым зеркалом.
— Нет так уж всё это и сложно, оказывается, — заметил он. — Но если это позволит мне заполучить деву, я никогда не стану жаловаться. И какой же глупец мой брат, он отправился странствовать по свету, а сокровище всегда было дома!
Тогда они возвратились в другой замок, и показали зеркало Королю, который был священником; и когда он посмотрел туда, то увидел себя — точное подобие Короля, свой дом — точное подобие дома Короля, и все вещи в точности как они есть. Тогда он громко возблагодарил бога.
— Ибо теперь я знаю, — сказал он, — что нет никакой истины, кроме простой правды; и я — в самом деле Король, хотя моё сердце внушало мне опасения.
И он разрушил свой храм и построил новый; а затем младший сын женился на деве.
Тем временем старший сын странствовал по свету, чтобы найти камень для испытания правды; и всякий раз, когда он прибывал в обитаемые места, он расспрашивал людей, слышали ли они о таком камне. И повсюду люди отвечали:
— Не только слышали мы о нём; мы одни из всех людей владеем такой вещью, и такой камень висит у нас рядом с алтарём.
Тогда старший сын радовался и просил посмотреть на сокровище. Иногда это было просто зеркало, которое показывало видимость; и тогда он говорил:
— Этого не может быть, ибо должно существовать нечто большее, чем видимость.
Иногда это была просто глыба угля, которая не показывала ничего; в таком случае он говорил:
— Этого не может быть, ибо по крайней мере существует видимость.
А иногда это был в самом деле пробный камень красивого цвета, чудесно отполированный, светившийся изнутри; когда он находил такие камни, он просил их, и люди из тех мест отдавали ему сокровища, поскольку все они были очень щедры; так что в конце концов его дорожная сума была переполнена камнями, и они позванивали, когда он ехал вперёд; и наконец он остановился у дороги, достал камни и испытывал их, пока голова его не завертелась, как лопасти ветряной мельницы.
— Будь проклято это дело! — сказал старший сын. — Ибо я не вижу ему конца. Здесь у меня красный, а здесь синий и зелёный; и мне все они кажутся превосходными, но всё-таки друг другу они противоречат. Будь проклят наш уговор! Если бы не Король, который был священником и которого я назвал своим отцом, и если бы не прекрасная дева из замка, которая заставляет мои губы петь, а моё сердце — биться сильнее, я давно забросил бы все камни в солёное море, вернулся бы домой и стал бы таким же Королём, как все прочие.
Но он был похож на охотника, который увидел оленя на склоне горы. И могла опуститься ночь, и мог разгореться костёр, и окна в его доме могли светиться, но желание поймать того оленя было в груди охотника сильнее всего.
И после многих лет странствий старший сын вышел на берег солёного моря; и была ночь, и место казалось безлюдным, и шум моря был очень силён. Наконец он увидел дом и человека, который сидел там, озарённый светом свечи, потому что не было у него очага. И старший сын вошёл к нему, и человек дал ему напиться воды, потому что не было у него хлеба; и он покачал головой, когда с ним заговорили, потому что не было у него слов.
— Есть у тебя камень испытания правды? — спросил старший сын, и когда человек покачал головой, воскликнул: — Я мог бы и догадаться! У меня здесь их полная сумка!
И с этими словами он рассмеялся, хотя в сердце его поселилась усталость.
И тогда человек тоже рассмеялся, и от его смеха свеча погасла.
— Спи, — сказал человек, — ибо я думаю, что ты прибыл издалека; твои поиски закончены, а моя свеча угасла.
И когда настало утро, человек отдал ему прозрачный камешек, и не было в том камешке ни красоты, ни цвета; и старший сын презрительно рассмотрел его и покачал головой; и он ушёл, поскольку всё это показалось ему мелочью.
Весь день он ехал, не останавливаясь; он успокаивался, и жажда поисков слабела.
— А что если этот несчастный осколок и есть в конце-концов пробный камень? — сказал он; он спустился с лошади и высыпал содержимое своей дорожной сумки на обочину.
Теперь, в сиянии друг друга, все пробные камни утрачивали свои цвета и оттенки и увядали, как увядают по утрам звёзды; но в свете маленького камешка их красота сохранялась, только камешек был самым ярким. И старший сын подивился.
— Как, неужели это правда? — воскликнул он. — Это и есть простая, ничтожная истина?
И он взял камешек и направил его свет к небесам, и они обрели глубину колодца; и он направил свет на холмы, и холмы стали холодными и неровными, но жизнь на их склонах бурлила так, что его собственная жизнь показалась ограниченной; и он направил свет на пыль, и он взглянул на пыль с радостью и ужасом; и он направил свет на себя, и преклонил колени и помолился.
— Теперь, слава Богу, — сказал старший сын, — я нашёл пробный камень; теперь я могу повернуть назад и отправиться домой к Королю и деве из замка, которая заставляет мои губы петь, а моё сердце — биться сильнее.
И когда он прибыл в замок, он увидел детей, играющих у ворот, где в старые времена его встречал Король; и это доставило ему удовольствие, ибо думал он в сердце своём: «Здесь должны играть и мои дети». И когда он вошёл в зал, там сидел его брат на высоком престоле, и дева сидела подле него; и тогда он прогневался, ибо думал он в сердце своём: «Здесь должен сидеть я, и подле меня — дева».
— Кто ты? — спросил его брат. — И что привело тебя в замок?
— Я твой старший брат, — ответил он. — И я пришёл, чтобы жениться на деве, поскольку я принёс пробный камень истины.
Тогда младший брат громко рассмеялся.
— Ну, — сказал он, — я нашёл пробный камень много лет назад и женился на деве, и наши дети играют у ворот.
Тогда старший брат опечалился.
— Надеюсь, ты поступил честно, — сказал он, — ибо я чувствую, что моя жизнь прошла впустую.
— Честно? — воскликнул младший брат. — Не болен ли ты? А может, ты просто беспокойный человек и отступник, коли сомневаешься в моей честности и в честности отца моего; мы оседлые люди и нас знают повсюду.
— Нет, — сказал старший брат. — У тебя всё есть, имей же и терпение; и позволь мне сказать, что мир полон пробных камней, и не так уж легко понять, который является подлинным.
— Мне нечего стыдиться, — сказал младший брат. — Вот он, взгляни на него.
Тогда старший брат посмотрел в зеркало и был поражён; ибо он был стариком, и волосы на его голове были белыми; и он сел посреди зала и громко зарыдал.
— Теперь, — сказал младший брат, — ты видишь, какого дурака свалял; ты объехал весь мир, чтобы отыскать то, что находилось в сокровищнице нашего отца, и вернулся старым нищим, на которого лают собаки и у которого нет ни детей, ни дома. А я, который был сознателен и мудр, сижу здесь, у домашнего очага, увенчанный короной, исполненный достоинства и довольства, счастливый.
— Думаю, ты слишком остёр на язык, — сказал старший брат; и он достал прозрачный камешек и направил его свет на брата; и увидел, что этот человек лжёт, что его душа сжалась до размеров горошины, что его сердце обратилось в скопище мелких страхов, подобных скорпионам, и что любовь в его груди мертва. И тогда старший брат громко вскрикнул и направил свет камешка на деву, и увы! — она была всего лишь маской женщины, а внутри она была мертва, и она улыбалась, как тикают часы — неведомо почему.
— Что ж, — сказал старший брат, — я вижу, есть в этом и хорошее, и плохое. Так что ты можешь по-прежнему оставаться здесь; а я пойду странствовать дальше с моим камешком в кармане.
![]()
У него было два сына; младший сын был его любимцем, а старший был тем, кого он боялся. Однажды утром барабан застучал в их обиталище прежде, чем настал день; и Король отправился в путь с двумя сыновьями, и храброе воинство следовало за ними. Они ехали два часа и достигли основания коричневой горы, склоны которой были очень крутыми.
— Куда мы едем? — спросил старший сын.
— За эту коричневую гору, — сказал Король и улыбнулся сам себе.
— Мой отец знает, что делает, — сказал младший сын.
И они ехали ещё два часа, и достигли берега чёрной реки, которая была невиданно глубокой.
— И куда же мы едем? — спросил старший сын.
— За эту чёрную реку, — сказал Король и улыбнулся сам себе.
— Мой отец знает, что делает, — сказал младший сын.
И они ехали целый день, и к заходу солнца достигли озера, где стоял огромный замок.
— Сюда мы и едем, — сказал Король, — к дому Короля и священника, к дому, где вы многое узнаете.
У ворот замка их встретил Король, который был священником; он был серьёзен, и около него стояла его дочь, и она была прекрасна, как утренняя заря, и она улыбнулась и отвела взгляд.
— Это мои сыновья, — сказал первый Король.
— А это моя дочь, — сказал Король, который был священником.
— Это удивительно прекрасная дева, — сказал первый Король, — и мне нравится её улыбка.
— Это удивительно статные юноши, — сказал второй, — и мне нравится их серьёзность.
И тогда два Короля посмотрели друг на друга и сказали:
— Может кое-что выйти.
А в это время двое юношей рассматривали деву, и один стал бледным, а другой красным; и дева с улыбкой смотрела в землю.
— Вот дева, на которой я женюсь, — сказал старший. — Ибо я думаю, что она улыбнулась мне.
Но младший брат дёрнул отца за рукав.
— Отец, — сказал он, — позвольте молвить слово. Если я удостоился вашего расположения, разве не я должен жениться на этой деве; ибо я думаю, что она улыбается мне?
— Скажу тебе в ответ, — сказал Король-отец. — Ожидание — это добрый способ охотиться, а когда зубы сжаты, язык остаётся дома.
Потом они вошли в замок и уселись за стол; и замок оказался настолько велик, что юноши весьма удивились; и Король, который был священником, сидел в конце стола и был настолько молчалив, что юноши преисполнились почтения; и дева прислуживала им, отводя взгляд, и так улыбаясь, что сердца их стали биться сильнее.
Прежде чем настал следующий день, старший сын поднялся и нашёл деву, которая сидела за плетением — ведь она была прилежной девушкой.
— Дева, — воззвал он, — я был бы счастлив жениться на тебе.
— Ты должен поговорить с моим отцом, — сказала она; она улыбнулась, опустив очи долу, и стала подобна розе.
— Её сердце принадлежит мне, — сказал старший сын; он спустился к озеру и запел.
Немного позже пришёл младший сын.
— Дева, — воззвал он, — если наши отцы договорятся между собой, я хотел бы жениться на тебе.
— Ты можешь поговорить с моим отцом, — сказала она; она улыбнулась, опустив очи долу, и стала подобна розе.
— Она — послушная дочь, — сказал младший сын, — она станет покорной женой. И затем он подумал: «Что же мне делать?» И он вспомнил, что Король, её отец, был священником; тогда он пошёл в храм и принёс в жертву ласку и зайца.
Новости о грядущих событиях разнеслись повсюду; и юноши, и первый Король были призваны предстать перед Королём, который был священником. Он восседал на высоком троне.
— Я не думаю о могуществе, — сказал Король, который был священником, — и не думаю о власти. Ибо мы обитаем здесь среди теней вещей, и сердце устаёт от созерцания их. И мы качаемся здесь на ветру, как высыхающие полотна, и сердце устаёт от ветра. Есть только одна вещь, которая мне по душе, и это — истина; и только одну вещь хочу дать я своей дочери, и это — камень испытания. Ибо в сиянии того камня исчезает видимость и проявляется сущность, а все вещи, кроме неё, ничего не стоят. Поэтому, юноши, коли вы желаете взять в жёны мою дочь, ступайте и принесите мне этот пробный камень, он и будет её ценой.
— Позволь слово молвить, — сказал младший сын Королю-отцу. — Я думаю, что мы прекрасно обойдёмся без этого камня.
— Скажу тебе в ответ, — прошептал отец. — Я согласен с тобой; но когда зубы сжаты, язык остаётся дома.
И он улыбнулся Королю, который был священником.
Но старший сын встал и назвал Короля, который был священником, именем отца.
— Ибо женюсь я на этой деве или нет, я буду отныне называть вас этим словом из любви к вашей мудрости; и сию минуту я отправлюсь в путь и буду по всему свету искать пробный камень.
После того он простился со всеми и уехал.
— Думаю, что я тоже поеду, — сказал младший сын, — если получу ваше разрешение. Ибо мне по сердцу эта дева.
— Ты отправишься домой со мной вместе, — сказал ему отец.
И они поехали домой, а когда они прибыли в свой замок, Король отвёл сына в сокровищницу.
— Здесь, — сказал он, — лежит пробный камень, который показывает правду; ибо нет никакой истины, кроме простой правды, и если ты посмотришь в него, то увидишь себя каков ты есть.
И младший сын посмотрел в камень, и увидел своё лицо, лицо безбородого юноши, и он был вполне этим доволен, ибо камень был простым зеркалом.
— Нет так уж всё это и сложно, оказывается, — заметил он. — Но если это позволит мне заполучить деву, я никогда не стану жаловаться. И какой же глупец мой брат, он отправился странствовать по свету, а сокровище всегда было дома!
Тогда они возвратились в другой замок, и показали зеркало Королю, который был священником; и когда он посмотрел туда, то увидел себя — точное подобие Короля, свой дом — точное подобие дома Короля, и все вещи в точности как они есть. Тогда он громко возблагодарил бога.
— Ибо теперь я знаю, — сказал он, — что нет никакой истины, кроме простой правды; и я — в самом деле Король, хотя моё сердце внушало мне опасения.
И он разрушил свой храм и построил новый; а затем младший сын женился на деве.
Тем временем старший сын странствовал по свету, чтобы найти камень для испытания правды; и всякий раз, когда он прибывал в обитаемые места, он расспрашивал людей, слышали ли они о таком камне. И повсюду люди отвечали:
— Не только слышали мы о нём; мы одни из всех людей владеем такой вещью, и такой камень висит у нас рядом с алтарём.
Тогда старший сын радовался и просил посмотреть на сокровище. Иногда это было просто зеркало, которое показывало видимость; и тогда он говорил:
— Этого не может быть, ибо должно существовать нечто большее, чем видимость.
Иногда это была просто глыба угля, которая не показывала ничего; в таком случае он говорил:
— Этого не может быть, ибо по крайней мере существует видимость.
А иногда это был в самом деле пробный камень красивого цвета, чудесно отполированный, светившийся изнутри; когда он находил такие камни, он просил их, и люди из тех мест отдавали ему сокровища, поскольку все они были очень щедры; так что в конце концов его дорожная сума была переполнена камнями, и они позванивали, когда он ехал вперёд; и наконец он остановился у дороги, достал камни и испытывал их, пока голова его не завертелась, как лопасти ветряной мельницы.
— Будь проклято это дело! — сказал старший сын. — Ибо я не вижу ему конца. Здесь у меня красный, а здесь синий и зелёный; и мне все они кажутся превосходными, но всё-таки друг другу они противоречат. Будь проклят наш уговор! Если бы не Король, который был священником и которого я назвал своим отцом, и если бы не прекрасная дева из замка, которая заставляет мои губы петь, а моё сердце — биться сильнее, я давно забросил бы все камни в солёное море, вернулся бы домой и стал бы таким же Королём, как все прочие.
Но он был похож на охотника, который увидел оленя на склоне горы. И могла опуститься ночь, и мог разгореться костёр, и окна в его доме могли светиться, но желание поймать того оленя было в груди охотника сильнее всего.
И после многих лет странствий старший сын вышел на берег солёного моря; и была ночь, и место казалось безлюдным, и шум моря был очень силён. Наконец он увидел дом и человека, который сидел там, озарённый светом свечи, потому что не было у него очага. И старший сын вошёл к нему, и человек дал ему напиться воды, потому что не было у него хлеба; и он покачал головой, когда с ним заговорили, потому что не было у него слов.
— Есть у тебя камень испытания правды? — спросил старший сын, и когда человек покачал головой, воскликнул: — Я мог бы и догадаться! У меня здесь их полная сумка!
И с этими словами он рассмеялся, хотя в сердце его поселилась усталость.
И тогда человек тоже рассмеялся, и от его смеха свеча погасла.
— Спи, — сказал человек, — ибо я думаю, что ты прибыл издалека; твои поиски закончены, а моя свеча угасла.
И когда настало утро, человек отдал ему прозрачный камешек, и не было в том камешке ни красоты, ни цвета; и старший сын презрительно рассмотрел его и покачал головой; и он ушёл, поскольку всё это показалось ему мелочью.
Весь день он ехал, не останавливаясь; он успокаивался, и жажда поисков слабела.
— А что если этот несчастный осколок и есть в конце-концов пробный камень? — сказал он; он спустился с лошади и высыпал содержимое своей дорожной сумки на обочину.
Теперь, в сиянии друг друга, все пробные камни утрачивали свои цвета и оттенки и увядали, как увядают по утрам звёзды; но в свете маленького камешка их красота сохранялась, только камешек был самым ярким. И старший сын подивился.
— Как, неужели это правда? — воскликнул он. — Это и есть простая, ничтожная истина?
И он взял камешек и направил его свет к небесам, и они обрели глубину колодца; и он направил свет на холмы, и холмы стали холодными и неровными, но жизнь на их склонах бурлила так, что его собственная жизнь показалась ограниченной; и он направил свет на пыль, и он взглянул на пыль с радостью и ужасом; и он направил свет на себя, и преклонил колени и помолился.
— Теперь, слава Богу, — сказал старший сын, — я нашёл пробный камень; теперь я могу повернуть назад и отправиться домой к Королю и деве из замка, которая заставляет мои губы петь, а моё сердце — биться сильнее.
И когда он прибыл в замок, он увидел детей, играющих у ворот, где в старые времена его встречал Король; и это доставило ему удовольствие, ибо думал он в сердце своём: «Здесь должны играть и мои дети». И когда он вошёл в зал, там сидел его брат на высоком престоле, и дева сидела подле него; и тогда он прогневался, ибо думал он в сердце своём: «Здесь должен сидеть я, и подле меня — дева».
— Кто ты? — спросил его брат. — И что привело тебя в замок?
— Я твой старший брат, — ответил он. — И я пришёл, чтобы жениться на деве, поскольку я принёс пробный камень истины.
Тогда младший брат громко рассмеялся.
— Ну, — сказал он, — я нашёл пробный камень много лет назад и женился на деве, и наши дети играют у ворот.
Тогда старший брат опечалился.
— Надеюсь, ты поступил честно, — сказал он, — ибо я чувствую, что моя жизнь прошла впустую.
— Честно? — воскликнул младший брат. — Не болен ли ты? А может, ты просто беспокойный человек и отступник, коли сомневаешься в моей честности и в честности отца моего; мы оседлые люди и нас знают повсюду.
— Нет, — сказал старший брат. — У тебя всё есть, имей же и терпение; и позволь мне сказать, что мир полон пробных камней, и не так уж легко понять, который является подлинным.
— Мне нечего стыдиться, — сказал младший брат. — Вот он, взгляни на него.
Тогда старший брат посмотрел в зеркало и был поражён; ибо он был стариком, и волосы на его голове были белыми; и он сел посреди зала и громко зарыдал.
— Теперь, — сказал младший брат, — ты видишь, какого дурака свалял; ты объехал весь мир, чтобы отыскать то, что находилось в сокровищнице нашего отца, и вернулся старым нищим, на которого лают собаки и у которого нет ни детей, ни дома. А я, который был сознателен и мудр, сижу здесь, у домашнего очага, увенчанный короной, исполненный достоинства и довольства, счастливый.
— Думаю, ты слишком остёр на язык, — сказал старший брат; и он достал прозрачный камешек и направил его свет на брата; и увидел, что этот человек лжёт, что его душа сжалась до размеров горошины, что его сердце обратилось в скопище мелких страхов, подобных скорпионам, и что любовь в его груди мертва. И тогда старший брат громко вскрикнул и направил свет камешка на деву, и увы! — она была всего лишь маской женщины, а внутри она была мертва, и она улыбалась, как тикают часы — неведомо почему.
— Что ж, — сказал старший брат, — я вижу, есть в этом и хорошее, и плохое. Так что ты можешь по-прежнему оставаться здесь; а я пойду странствовать дальше с моим камешком в кармане.
