Приёмный сын

Жили рядом два племени, которые враждовали между собой. И случилось так, что одни других в плен привели. Вожди сошлись, и один другому сказал:
— Я и воины мои — сильны. Хотел я погубить твой народ: мужей перебить, жён обесчестить, детей умертвить. Но я не сделал этого. И за то, что я не сделал, отдай мне то, что попрошу. И будем мы в мире жить.
На этом договорились вожди. И стало так: что лучшего рождалось в одном племени, отдавалось, как дань другому.
У пленённого вождя родился сын. И отец не хотел отдавать его в услужение, а отказавшись от мира, начать войну. Но народ упрекнул вождя в несправедливости к лучшим сынам народным. Вождь согласился с народом и отдал сына. Так сын вождя пленённого стал приёмным сыном вождя-победителя.
Когда мальчику было лет двенадцать, он спросил:
— Что за народ, который платит дань?
Ему ответили:
— Племя слабое, за то, что твой отец не делает ему вреда, оно платит дань ежегодно.
Когда мальчику исполнилось шестнадцать, он спросил отца:
— Ты берёшь дань со слабых, кто твой Бог?
И вождь решил, что пришло время посвящения. Привёл мальчика на вершину высокой горы, запряг вместо волов в колесницу и пустил вниз. Упираясь ногами в землю, мальчик сдерживал огромную колесницу, чтобы не упасть и не погибнуть под колёсами её. Когда он достиг подножия горы, отец встретил его и спросил:
— Понял, кто мой Бог?
— Во славу его ты не пощадил и сына, — ответил мальчик.
И услышал вождь в словах его великую угрозу, но не подал и вида.
Когда юноше исполнился двадцать один год, он вошёл в покои отца без стука и был поражён, видя тело его немощным без доспехов. Ночью юношу схватили и приковали к огромному камню.
Через несколько дней, умирающего от голода и жажды, юношу привели к вождю и бросили обнажённым на землю. Подойдя к нему, вождь спросил:
— Хочешь умереть, или камень прохладил тебе разум?
Юноша ответил:
— Камень прохладит разум тех, кто хочет умереть. Камень прохладит разум и тех, кто хотел пить чистую воду жизни. Если бы ты был подобен колеснице, я бы удержал тебя, но ты воин, сильный числом. Если я не займу места на плахе, то уже ничто не охладит моей головы. Пусти меч твой, ибо ты его назвал «своей милостью».
— Что тебе нужно? — с интересом спросил вождь.
— Ты — вождь и господин, тебе надобно знать, что мне нужно.
— Справедливо, — гордо сказал вождь. — Но ты не узнал ещё моей немилости. Я любил тебя, как сына. Если бы я не любил тебя, то подал бы тебе змею, вместо хлеба, показав все соблазны жизни. Хочешь, я дам тебе воинов, и ты станешь вождём? Они будут повиноваться тебе, и называть господином и отцом. А о покоях своих ты позаботишься сам, если даже ты будешь всё ненавидеть, никто не увидит твоей ненависти. А может, ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? Тебя «выбросят за ворота царства», и ты будешь свободен говорить всё, но никто не услышит тебя.
Юноша молчал. Вождь надменно посмотрел на него и сказал:
— Твой отец отдал тебя служить мне, потому повинуйся и угождай, в память о своём отце и о его народе. Мой Бог заботится о том, чтобы они укрепили себя в своих немощах.
Тень покрыла лицо юноши. Но потом, подняв глаза, он посмотрел с уверенностью на вождя и сказал:
— Не твоей воле повинуюсь, но воле моего отца — я буду служить тебе. И служить так, чтобы в моём служении не было бы ничего, чего бы ты не знал.
И в первую неделю служения его, вождю объявлено, что народ, который платил дань, рассеялся.