Таинственное слово
Шеф батальона военных корреспондентов ознакомился в рукописи с описанием битвы и сказал Автору:
— Сын мой, твой очерк никуда не годится. Ты пишешь, что мы потеряли не сто человек, а только двух; что потери противника неизвестны, а вовсе не десять тысяч; и при всём том — что мы были разбиты и бежали с поля боя. Так писать нельзя.
— Но уверяю вас, — возразил добросовестный писака, — мой очерк, быть может, и оставляет желать большего по части числа павших и не удовлетворяет нашей жажды мести противнику, а финал у него, вероятно, и вправду можно считать неудачей. Но к нему нельзя предъявить претензий, потому что всё это — правда.
— Не совсем понимаю, — озадаченно буркнул Шеф и поскрёб в затылке.
— Ну, предъявлять претензии, это… — принялся объяснять Автор, — упрекать… винить… не соглашаться…
— Да знаю я, что значит «предъявлять претензии», — сказал Шеф. — Но что такое «правда»?
![]()
— Сын мой, твой очерк никуда не годится. Ты пишешь, что мы потеряли не сто человек, а только двух; что потери противника неизвестны, а вовсе не десять тысяч; и при всём том — что мы были разбиты и бежали с поля боя. Так писать нельзя.
— Но уверяю вас, — возразил добросовестный писака, — мой очерк, быть может, и оставляет желать большего по части числа павших и не удовлетворяет нашей жажды мести противнику, а финал у него, вероятно, и вправду можно считать неудачей. Но к нему нельзя предъявить претензий, потому что всё это — правда.
— Не совсем понимаю, — озадаченно буркнул Шеф и поскрёб в затылке.
— Ну, предъявлять претензии, это… — принялся объяснять Автор, — упрекать… винить… не соглашаться…
— Да знаю я, что значит «предъявлять претензии», — сказал Шеф. — Но что такое «правда»?
