Суфийская притча от Руми


Внемлите наставлениям моим
И предостережениям моим!
Дабы стыда и скорби избежать,
Не надо неразумно подражать.

В суфийскую обитель на ночлег
Заехал некий божий человек.
В хлеву осла поставил своего,
И сена дал, и напоил его.
Но прахом станет плод любых забот,
Когда неотвратимое грядёт.
Суфии нищие сидели в том
Прибежище, томимые постом,
Не от усердья к Богу — от нужды,
Не ведая, как выйти из беды.
Поймёшь ли ты, который сыт всегда,
Что иногда с людьми творит нужда?
Орава тех голодных в хлев пошла,
Решив немедленно продать осла.
«Ведь сам пророк — посланник вечных сил —
В беде вкушать и падаль разрешил!»
И продали осла, и принесли
Еды, вина, светильники зажгли.
«Сегодня добрый ужин будет нам!» —
Кричали, подымая шум и гам.
«До коих пор терпеть нам, — говорят, —
Поститься по четыре дня подряд?
Доколе подвиг наш? До коих пор
Корзинки этой нищенской позор?
Что мы, не люди, что ли? Пусть у нас
Веселье погостит на этот раз!»
Позвали — надо к чести их сказать —
И обворованного пировать.
Явили гостю множество забот,
Спросили, как зовут и где живёт.
Старик, что до смерти в пути устал,
От них любовь и ласку увидал.
Один бедняге ноги растирал,
А этот пыль из платья выбивал.
А третий даже руки целовал.
И гость, обворожённый, им сказал:
«Коль я сегодня не повеселюсь,
Когда ж ещё, друзья? Сегодня пусть!»
Поужинали. После же вина
Сердцам потребны пляска и струна.
Обнявшись, все они пустились в пляс.
Густая пыль в трапезной поднялась.
То в лад они, притопывая, шли,
То бородами пыль со стен мели.
Так вот они, суфии! Вот они,
Святые. Ты на их позор взгляни!
Средь тысяч их найдёшь ли одного,
В чьём сердце обитает божество?