Малая толика спеси
Жили два брата. Их пути разошлись: одни устроился на службу и вскоре стал приближённым лицом самого халифа, а другой избрал тяжкий труд ремесленника.
Как-то братья встретились и разговорились.
— И что за жизнь у тебя! Одежда из грубой ткани, еда — одни пресные лепёшки, встаёшь с рассветом, ложишься заполночь… Хочешь, я замолвлю за тебя словечко и устрою прислужником к кому-либо из высокопоставленных особ? — спросил вельможа своего бедного родственника. — Ты будешь богато одет, сытно накормлен, а работа — не чета твоей: ни грязи, ни пыли — всего-навсего стоять возле почётного места, где будет восседать твой господин во время своей обильной трапезы, да вовремя кланяться.
— По мне лучше самому во время моей скромной трапезы восседать на почётном месте — перед лицом моего настоящего господина — Всевышнего, нежели стоять и кланяться перед его рабом — твоим господином.
— А ты спесив, брат мой! — промолвил вельможа.
— Не находишь ли ты, брат мой, что Всевышний (мой истинный господин) куда менее спесив, нежели твой — коли уж позволяет своим слугам сидеть пред своим лицом? И разве непроизвольно хоть одному из его слуг проявить малую толику спеси, дабы подчеркнуть достоинство своего господина? Разве не так поступаешь ты, осмеивая мой образ жизни?
![]()
Как-то братья встретились и разговорились.
— И что за жизнь у тебя! Одежда из грубой ткани, еда — одни пресные лепёшки, встаёшь с рассветом, ложишься заполночь… Хочешь, я замолвлю за тебя словечко и устрою прислужником к кому-либо из высокопоставленных особ? — спросил вельможа своего бедного родственника. — Ты будешь богато одет, сытно накормлен, а работа — не чета твоей: ни грязи, ни пыли — всего-навсего стоять возле почётного места, где будет восседать твой господин во время своей обильной трапезы, да вовремя кланяться.
— По мне лучше самому во время моей скромной трапезы восседать на почётном месте — перед лицом моего настоящего господина — Всевышнего, нежели стоять и кланяться перед его рабом — твоим господином.
— А ты спесив, брат мой! — промолвил вельможа.
— Не находишь ли ты, брат мой, что Всевышний (мой истинный господин) куда менее спесив, нежели твой — коли уж позволяет своим слугам сидеть пред своим лицом? И разве непроизвольно хоть одному из его слуг проявить малую толику спеси, дабы подчеркнуть достоинство своего господина? Разве не так поступаешь ты, осмеивая мой образ жизни?
