Любовь к грешнику
Некий ученик спросил рабби Шмельке:
— Нам дана заповедь любить ближнего своего, как самого себя. Но как я могу любить его, если он ко мне плохо относится?
Рабби ответил:
— Тебе следует понимать эти слова правильно: любить ближнего своего как нечто, что является тобой же. Ибо все души — это одна душа. Каждая душа — это искра, отлетевшая от единой исконной души, которая целиком присутствует во всех душах точно так же, как твоя душа целиком присутствует во всех членах твоего тела. Твоя душа может ошибиться, и тогда совершает ошибку и твоя рука, причиняя тебе страдание. Но будешь ли ты за это бить и хлестать свою руку, считая, что это она не поняла, что от неё требовалось, тем самым увеличивая свою и без того немалую боль? То же самое — и с твоим ближним, который с тобой — одна душа и который плохо к тебе относится, недостаточно хорошо тебя понимая. Если ты накажешь его за это, то причинишь тем самым боль себе.
Ученик снова спросил:
— Но если я вижу грешника, виноватого перед Богом, как я могу любить его?
— А разве ты не знаешь, — отвечал рабби Шмельке, — что исконная душа произошла из сущности Бога, так что каждая человеческая душа поэтому — часть Бога? Разве не проснётся в тебе жалость, когда ты увидишь, что одна из священных божественных искр так сильно запуталась в грехах и почти погибла?
![]()
— Нам дана заповедь любить ближнего своего, как самого себя. Но как я могу любить его, если он ко мне плохо относится?
Рабби ответил:
— Тебе следует понимать эти слова правильно: любить ближнего своего как нечто, что является тобой же. Ибо все души — это одна душа. Каждая душа — это искра, отлетевшая от единой исконной души, которая целиком присутствует во всех душах точно так же, как твоя душа целиком присутствует во всех членах твоего тела. Твоя душа может ошибиться, и тогда совершает ошибку и твоя рука, причиняя тебе страдание. Но будешь ли ты за это бить и хлестать свою руку, считая, что это она не поняла, что от неё требовалось, тем самым увеличивая свою и без того немалую боль? То же самое — и с твоим ближним, который с тобой — одна душа и который плохо к тебе относится, недостаточно хорошо тебя понимая. Если ты накажешь его за это, то причинишь тем самым боль себе.
Ученик снова спросил:
— Но если я вижу грешника, виноватого перед Богом, как я могу любить его?
— А разве ты не знаешь, — отвечал рабби Шмельке, — что исконная душа произошла из сущности Бога, так что каждая человеческая душа поэтому — часть Бога? Разве не проснётся в тебе жалость, когда ты увидишь, что одна из священных божественных искр так сильно запуталась в грехах и почти погибла?
