Справедливое Милосердие
Забралось Воровство в дом бедняка. И то, что он своим трудом за всю жизнь заработал, украло. И так там почти ничего не было, так выгребло и последнее. Забросило Воровство мешок на плечо и бежать. Но вот напасть: когда через забор перелезало, за гвоздь зацепилось. Ни туда — ни сюда. А по двору уже бедняк с дубиной бежит. Жалко с добром расставаться. Да и, как следует, вора проучить не мешает! И тут, на своё счастье, видит Воровство: идёт по дороге Милосердие.
— Эй, помоги! — принялось кричать Воровство что есть сил.
А Милосердие мимо идёт, словно его и не замечает.
— Освободи меня! — ещё громче стало взывать к нему Воровство. — А не то мне сейчас, ой, как достанется! А потом ещё и в тюрьму посадят!
— Нет, — говорит Милосердие. — Не стану я помогать тебе!
— Как?! — возмутилось Воровство. — Ты же ведь — Милосердие!
— Да, — Милосердие. Но я тоже могу послужить злу, если буду действовать неразумно. И поэтому помогу не тебе, а тому бедному человеку, которого ты обокрал и обрёк на холодную и голодную смерть.
— Но ведь он же прибьёт меня!
— Не прибьёт, — улыбнулось Милосердие. — Я попрошу его быть милостивым даже к тебе!
И попросило уже замахнувшегося дубиной бедняка не бить воровство. Что тот и сделал. Потому что многим был обязан милосердию
— Эй, помоги! — принялось кричать Воровство что есть сил.
А Милосердие мимо идёт, словно его и не замечает.
— Освободи меня! — ещё громче стало взывать к нему Воровство. — А не то мне сейчас, ой, как достанется! А потом ещё и в тюрьму посадят!
— Нет, — говорит Милосердие. — Не стану я помогать тебе!
— Как?! — возмутилось Воровство. — Ты же ведь — Милосердие!
— Да, — Милосердие. Но я тоже могу послужить злу, если буду действовать неразумно. И поэтому помогу не тебе, а тому бедному человеку, которого ты обокрал и обрёк на холодную и голодную смерть.
— Но ведь он же прибьёт меня!
— Не прибьёт, — улыбнулось Милосердие. — Я попрошу его быть милостивым даже к тебе!
И попросило уже замахнувшегося дубиной бедняка не бить воровство. Что тот и сделал. Потому что многим был обязан милосердию