Сеун и его мать
Сеун был учителем дзэн секты Сото. Когда он был ещё учеником, умер его отец, наказав ему заботиться о старой матери.
Всякий раз, идя в медитационный зал, Сеун брал мать с собой. Поскольку она сопровождала его и тогда, когда он бывал в монастырях, то он не мог жить вместе с монахами. Поэтому ему пришлось выстроить небольшой домик, где он жил и заботился о матери. Он переписывал сутры, буддийскую поэзию, и тем зарабатывал немного на пропитание.
Когда Сеун покупал для матери рыбу, народ потешался над ним, так как буддийским монахам рыбу есть нельзя. Сеун не обращал на это внимания, но матери было больно смотреть, как люди смеются над её сыном. В конце концов, она сказала ему: «Я решила стать монахиней. Я тоже могу быть вегетарианкой». Так она и сделала, и сын с матерью стали учиться вместе.
Сеун любил музыку и искусно играл на арфе, на ней играла и его мать. Обычно в ночи полнолуния они играли вместе. Как-то вечером проходившая мимо молодая женщина услышала эту музыку. Глубоко тронутая игрой, она пригласила Сеуна на следующий вечер к себе в гости, чтобы он для неё сыграл. Он согласился. Через несколько дней Сеун встретил её на улице и поблагодарил за гостеприимство. Над ним стали смеяться, оказалось, что он был в гостях у уличной женщины.
Однажды Сеун уехал читать лекции в далёком храме. Вернувшись через несколько месяцев домой, он уже не застал матери в живых. Друзья не знали, где его искать, поэтому похороны уже начались. Сеун подошёл к гробу и стукнул по нему посохом.
— Мама, твой сын вернулся, — сказал он.
— Я рада, что ты вернулся, сынок, — ответил он за мать.
— Я тоже рад, — отозвался Сеун, а затем объявил собравшимся. — Церемония окончена, можно хоронить тело.
Когда Сеун уже состарился, он знал, что конец его близок. Он попросил учеников собраться утром подле себя, сказав, что собирается умереть в полдень. Воскурив благовония перед портретами матери и своего старого учителя, он записал стихи:
Пятьдесят шесть лет, как мог лучше, прожил я,
Держа путь свой по этому миру.
Вот окончился дождь, разошлись облака,
В синем небе луна тихо полная светит…
Собравшиеся подле него ученики читали вслух сутру, и под эти священные слова Сеун отошёл.
![]()
Всякий раз, идя в медитационный зал, Сеун брал мать с собой. Поскольку она сопровождала его и тогда, когда он бывал в монастырях, то он не мог жить вместе с монахами. Поэтому ему пришлось выстроить небольшой домик, где он жил и заботился о матери. Он переписывал сутры, буддийскую поэзию, и тем зарабатывал немного на пропитание.
Когда Сеун покупал для матери рыбу, народ потешался над ним, так как буддийским монахам рыбу есть нельзя. Сеун не обращал на это внимания, но матери было больно смотреть, как люди смеются над её сыном. В конце концов, она сказала ему: «Я решила стать монахиней. Я тоже могу быть вегетарианкой». Так она и сделала, и сын с матерью стали учиться вместе.
Сеун любил музыку и искусно играл на арфе, на ней играла и его мать. Обычно в ночи полнолуния они играли вместе. Как-то вечером проходившая мимо молодая женщина услышала эту музыку. Глубоко тронутая игрой, она пригласила Сеуна на следующий вечер к себе в гости, чтобы он для неё сыграл. Он согласился. Через несколько дней Сеун встретил её на улице и поблагодарил за гостеприимство. Над ним стали смеяться, оказалось, что он был в гостях у уличной женщины.
Однажды Сеун уехал читать лекции в далёком храме. Вернувшись через несколько месяцев домой, он уже не застал матери в живых. Друзья не знали, где его искать, поэтому похороны уже начались. Сеун подошёл к гробу и стукнул по нему посохом.
— Мама, твой сын вернулся, — сказал он.
— Я рада, что ты вернулся, сынок, — ответил он за мать.
— Я тоже рад, — отозвался Сеун, а затем объявил собравшимся. — Церемония окончена, можно хоронить тело.
Когда Сеун уже состарился, он знал, что конец его близок. Он попросил учеников собраться утром подле себя, сказав, что собирается умереть в полдень. Воскурив благовония перед портретами матери и своего старого учителя, он записал стихи:
Пятьдесят шесть лет, как мог лучше, прожил я,
Держа путь свой по этому миру.
Вот окончился дождь, разошлись облака,
В синем небе луна тихо полная светит…
Собравшиеся подле него ученики читали вслух сутру, и под эти священные слова Сеун отошёл.
