Рептильная пресса
Выражение обычно связывают с именем канцлера Пруссии (затем и всей Германии) Отто Эдуарда Леопольда Бисмарка (1815—1898), благодаря которому слово стало крылатым.
Но оно встречалось в литературе и раньше, только в другом значении. Например, во Франции и Англии (см. «Записки Пиквикского клуба» Ч. Диккенса) так, уничижительно — «рептилиями», — часто называли газеты, которые, как считалось, коварно «кусали» и «жалили», подобно змеям, героев своих публикаций.
Благодаря Бисмарку выражение приобрело другое значение. Канцлер, вовсе не имея в виду прессу, называл «рептилиями» неких тайных врагов государства, «внутреннего врага», который, как рептилия, притаился где-то под камнем и выжидает момент для нападения. Об этих пресмыкающихся канцлеру особенно часто пришлось говорить в 1868 г. во время войны с Австрией.
Пруссия оккупировала тогда земли австрийского союзника — Ганноверского королевства — и присоединила их к рейху. А с ганноверским королем Пруссия в лице своего министра-президента заключила договор: король Георг V отрекается от престола, отказывается от враждебных действий против Берлина, а последний гарантирует ему «отступные» в 48 миллионов талеров. Но король нарушил обещание. Выяснилось, что на территории Франции он формирует враждебные Пруссии воинские части — так называемый «вельфский легион» — из числа ганноверских эмигрантов, недовольных пруссаками.
Бисмарк счел себя свободным от обязательства выплачивать деньги королю и образовал из них секретный «вельфский фонд». Он бюджетом не предусматривался, и, следовательно, в его расходовании Бисмарку не надо было отчитываться перед ландтагом. А.на все вопросы по поводу фонда он отвечал, что эти деньги нужны «для наблюдения и предотвращения происков со стороны короля Георга и его агентов». А 30 января 1868 г. на заседании ландтага он даже подчеркнул, что «мы (правительство Бисмарка. — Сост.) заслуживаем вашу благодарность, преследуя зловредных рептилий до их нор, чтобы видеть, чем они заняты». Так он пытался оправдать существование этого фонда, которого общественность тут же едко назвала «рептильным».
Но левая печать вскоре выяснила, что деньги из этого фонда идут не столько на борьбу с сепаратистами, сколько на подкуп немецкой прессы, чтобы та формировала благоприятное для Бисмарка общественное мнение. Разгорелся скандал, и теперь уже всех журналистов из подкупленных изданий стали звать «рептилиями», а их газеты — «рептильной прессой».
Очень скоро выражение стало популярным во всей Европе, в том числе и в России.
В феврале 1876 г. Бисмарк, выступая в рейхстаге, пытался публично протестовать против такого переосмысления его выражения «рептилия», но оно уже прочно вошло в жизнь в его современном значении.
Иносказательно о «прикормленной», проправительственной прессе, о продажной журналистике (неодобр., презрит.).
Но оно встречалось в литературе и раньше, только в другом значении. Например, во Франции и Англии (см. «Записки Пиквикского клуба» Ч. Диккенса) так, уничижительно — «рептилиями», — часто называли газеты, которые, как считалось, коварно «кусали» и «жалили», подобно змеям, героев своих публикаций.
Благодаря Бисмарку выражение приобрело другое значение. Канцлер, вовсе не имея в виду прессу, называл «рептилиями» неких тайных врагов государства, «внутреннего врага», который, как рептилия, притаился где-то под камнем и выжидает момент для нападения. Об этих пресмыкающихся канцлеру особенно часто пришлось говорить в 1868 г. во время войны с Австрией.
Пруссия оккупировала тогда земли австрийского союзника — Ганноверского королевства — и присоединила их к рейху. А с ганноверским королем Пруссия в лице своего министра-президента заключила договор: король Георг V отрекается от престола, отказывается от враждебных действий против Берлина, а последний гарантирует ему «отступные» в 48 миллионов талеров. Но король нарушил обещание. Выяснилось, что на территории Франции он формирует враждебные Пруссии воинские части — так называемый «вельфский легион» — из числа ганноверских эмигрантов, недовольных пруссаками.
Бисмарк счел себя свободным от обязательства выплачивать деньги королю и образовал из них секретный «вельфский фонд». Он бюджетом не предусматривался, и, следовательно, в его расходовании Бисмарку не надо было отчитываться перед ландтагом. А.на все вопросы по поводу фонда он отвечал, что эти деньги нужны «для наблюдения и предотвращения происков со стороны короля Георга и его агентов». А 30 января 1868 г. на заседании ландтага он даже подчеркнул, что «мы (правительство Бисмарка. — Сост.) заслуживаем вашу благодарность, преследуя зловредных рептилий до их нор, чтобы видеть, чем они заняты». Так он пытался оправдать существование этого фонда, которого общественность тут же едко назвала «рептильным».
Но левая печать вскоре выяснила, что деньги из этого фонда идут не столько на борьбу с сепаратистами, сколько на подкуп немецкой прессы, чтобы та формировала благоприятное для Бисмарка общественное мнение. Разгорелся скандал, и теперь уже всех журналистов из подкупленных изданий стали звать «рептилиями», а их газеты — «рептильной прессой».
Очень скоро выражение стало популярным во всей Европе, в том числе и в России.
В феврале 1876 г. Бисмарк, выступая в рейхстаге, пытался публично протестовать против такого переосмысления его выражения «рептилия», но оно уже прочно вошло в жизнь в его современном значении.
Иносказательно о «прикормленной», проправительственной прессе, о продажной журналистике (неодобр., презрит.).
