И сделалась моя Матрена ни Пава, ни Ворона
Из басни «Ворона» (1825) И. А. Крылова (1769—1844). В ней поэт говорит о вороне, которая украсила свой хвост павлиньими перьями и «с Павами пошла гулять спесиво». Но Павы (павлины) ее заклевали и от себя прогнали.
И кончились ее затеи тем,
Что от Ворон она отстала,
А к Павам не пристала.
Помимо обычной «морали», с которой поэт начинает эту басню, он иллюстрирует последнюю и житейским примером:
Я эту басенку вам былью поясню. Матрене, дочери купецкой, мысль припала. Чтоб в знатную войти родню. Приданого за ней полмиллиона. Вот выдали Матрену за барона. Что ж вышло? Новая родня ей колет глаз Попреком, что она мещанкой родилась, А старая за то, что к знатным приплелась: И сделалась моя Матрена Ни Пава, ни Ворона.
Иносказательно о человеке, который отказался от привычного образа жизни, своего дела, от своих корней и не смог найти себя в новой жизни, новой сфере деятельности, в другом социальном окружении (шутл.-ирон.).
И кончились ее затеи тем,
Что от Ворон она отстала,
А к Павам не пристала.
Помимо обычной «морали», с которой поэт начинает эту басню, он иллюстрирует последнюю и житейским примером:
Я эту басенку вам былью поясню. Матрене, дочери купецкой, мысль припала. Чтоб в знатную войти родню. Приданого за ней полмиллиона. Вот выдали Матрену за барона. Что ж вышло? Новая родня ей колет глаз Попреком, что она мещанкой родилась, А старая за то, что к знатным приплелась: И сделалась моя Матрена Ни Пава, ни Ворона.
Иносказательно о человеке, который отказался от привычного образа жизни, своего дела, от своих корней и не смог найти себя в новой жизни, новой сфере деятельности, в другом социальном окружении (шутл.-ирон.).
