Выражение «благородный металл» для золота (а также серебра) означает собственно «моральную» оценку материала, что отвечало поискам умирающей алхимии. Блестящий, неокисляющийся металл почти во всех культурах связывают с Солнцем (у ацтеков так обозначались «эксперименты Бога»: «теокуитат», выделения бога Солнца). Изречение «aurum nostrum поп est aurum valgi» (наше золото не является золотом масс) заставляет заключить, что в духовном мире алхимии под «золотом» подразумевался не собственно металл, а только эзотерическое познание, высшая стадия спиритуального развития. Конечно, и в православном христианстве золото является символом, на которое также опирается и золотое основание средневековых картин на досках и икон восточных церквей. При раскопках античных городов археологи обнаруживают дорогие лечебные травы вместе с драгоценностями, чтобы не уменьшилась их сила, поскольку золотые украшения считали оберегающими от дурного колдовства (прежде всего в связи с драгоценными камнями). Не повсюду, однако, разрешалось носить золотые украшения простым людям: золото часто рассматривалось как сила земли, хотя едва ли обладало практической ценностью, всегда связано с властью и с миром богов. Во многих древних культурах было предписано из этого металла изготавливать сакральные предметы и признаки господства (корона). «Золотой телец» из Библии (Вторая книга Моисеева, 32) как символ идолопоклонства северных израильтян был, вероятно, не натуральным теленком, а идолом быка, которого уничтожил Моисей.
В Древнем Китае золото считалось солнечным металлом, как в смысле квинтэссенции ян, дуальной] противоположности инь (серебро).