Алхимия ни в коей мере не является «искусством обманным способом получать золото», это, скорее, внецерковное учение облагораживания душ, которое из-за своих неортодоксальных доктрин использовало мир образов из накопленного в лабораториях опыта (хотя были и представители идеологии, которые надеялись синтезировать благородные металлы). Поскольку вплоть до мастеров психоанализа Зильберера и Карла Густава Юнга (1875—1961), которые обнаружили в алхимии поразительное средоточие внутренних душевных процессов, трудностей и колебаний человеческой души, в значительной мере учитывался лишь научно-исторический аспект и алхимия рассматривалась как «заблуждающаяся предшественница химии», то идеологическая составляющая вряд ли когда могла находить должное внимание. В первую очередь речь идет о стремлении расширить духовную область света посредством систематического оттеснения материи как земной, тяжелой и мрачной, примерно в смысле поздне-античного познания в его разнообразном выражении различными сектами. Символически-аллегорические изображения, встречающиеся в позднесредневековых рукописях или отпечатанные в великом бессистемном множестве с медных гравюр в ренессансных и барочных книгах, не имеют целью информировать стороннего наблюдателя, но должны вооружить посвященного знатока научной системы вспомогательным средством медитации. Из первичной материи (Materia prima) на пути через многие ступени очищения должен сформироваться чистый философский камень (Lapis philo-sophorum), обладание которым якобы позволит из неблагородных металлов добывать золото и серебро — металлы Солнца и Луны — и создать универсальное средство от всех болезней. Многие символы связывают эту идеологию с образами Союза розенкрейцеров и масонства. Из наиболее важных алхимических мотивов в изображениях следует назвать: орла, двуполое существо (андрогин), свинец, кадуцей (жезл Меркурия), дракона, единорога, золото, шестиконечную звезду, кораллы, жабу, льва, Луну, пеликана, пятиконечную звезду, павлина, феникса, квинтэссенцию (сущность), Сатурн, серебро, Солнце, бабочку, Меркурия, голубя и др.
Знаменитый маг Агриппа Неттесгеймский, которого мы знаем как ученого из ряда тех искателей истины, которые в конце эпохи Среднешковья попытались обобщить все научные данные, собранные в этот период, писал о воспетом алхимиками камне, который, подобно Мидасу, превращает все металлы в золото.
«Некоторые люди пытаются буквально истолковать рассказы и манускрипты о чудесных вещах и находят их малозначащими, надуманными и ложными. Между тем этот великий исследователь символов однозначно говорит: «Кто смеет брать на себя ответственность утверждать, что высказывания крупных и серьезных философов ложны? Нет, было бы тяжким обвинением упрекать их в этом. Другое дело, что смысл здесь не буквальный и принцип этих исканий следует усматривать не иначе как в нас самих — в нас живет дух, который вполне в состоянии сделать те чудеса и поразительные вещи, которые рассказывают о математиках, магах, алхимиках и некромантах».
В своих «Магических наставлениях» Парацельс требует от адептов герметической науки: «Вначале посмотри, изучил ли ты и действительно ли знаешь написание (начертание алхимических знаков), умеешь ли ими руководствоваться... Чтобы знать, как приступить к великому делу алхимии, молодой адепт древней науки должен уметь вызывать «все духи семи планет и металлов», и тогда они придут, явятся во всем своем дворянском, княжеском, графском достоинстве, и каждый — только в своей, ему одному присущей одежде». «Алхимия — это магический процесс, искатель истины погружается в нее, как в сказочный мир, и там ищет ответы на вопросы, обращенные к самому себе».
На обложке знаменитого труда Ламбспринка мы видим изображение средневекового дворянина с мечом на боку, со скипетром в руке и изображением орла на груди. Автор однозначно величает себя «немецким философом благородного состояния» и в предисловии еще раз подчеркивает, что он сам — свободнорожденный. В этом мы видим упор на то, что алхимия может быть понятна только абсолютно независимому человеку, обладающему необходимой глубокой эрудицией.
«Алхимия рассматривается ее адептами как королевское искусство, герметисты однозначно утверждают, что алхимия была занятием королей; Гермес, Гебер и другие праотцы алхимии упоминаются как принадлежащие к царским родам» (Зильберер). Нортон учил: «Еще в древние времена короли распорядились, чтобы свободными науками занимались только свободные духом люди, и тот, кто предается этим наукам, должен посвятить штудиям всю свою жизнь. Поэтому древние называли свободные науки семью свободными искусствами, ведь тот, кто хотел совершенно владеть ими, должен был сам пользоваться неограниченной свободой».
Культура, пришедшая из Индии и Тибета, была хорошо знакома с колесом с шестью спицами, причем каждое возникшее поле означает определенный класс существ. Подобным же образом мы находим в известных фигурах розенкрейцеров круг состояний, причем каждое состояние соответствует планете или металлу: срединная точка соответствует «царю» — земному носителю высочайшего достоинства, среди семи планет это Солнце, среди металлов — золото.
По-видимому, вначале алхимия составляла совокупно с астрологией одну науку, как в Европе, так и на Ближнем Востоке и в Индии, и последующие искатели истины, будь то последователи Парацельса или теософы недавнего прошлого, видели смысл в утверждении этого единства. Принципиальная идея алхимии требовала, чтобы человек пустился в путешествие через «планетные царства», чтобы он прошел всю Землю, изучил все культуры и побывал в шкуре человека всякого гражданского состояния.
Все это должно было раскрыть многообразие и пестроту мира и не ставило задачу дифференциации человечества на высшие и низшие расы и классы в духе материалистической идеологии XIX столетия.
После осознания шести «планетных царств», металлов или типов человеческого поведения «искатели истины» открывали для себя многоликость мира и понимание его единства как общего и великого художественного произведения. При этом алхимики (герметисты) ставили «царство Солнца.» , «золотой век» в центр Вселенной, универсума.
Имеются многочисленные знаки для этого «золота философов», символизирующие результат исканий и обретений, но все они в конечном счете отображают знак Солнца.
Четыре стихии
Для человека, мыслящего алхимическими категориями, 4 стихии образуют крест, он же — мировой квадрат. Эта фигура может быть образована двумя парами основных состояний: горячее и сухое — холодное и влажное. Огонь как раз горячий и сухой, вода — холодная и мокрая. Между ними находятся не столь противопоставленные друг другу элементы: земля — сухая и холодная, воздух — горячий и влажный.
Ганс Рудольф Гримм (1665—1749) еще раз попытался обобщить связь между отдельными стихиями и круговоротом времен года, говоря о народном искусстве в барокко и рококо: «Четыре стихии: огонь, воздух, вода и земля — каждая имеет свое время правления, например от полуночи до восхода солнца правит земля».
Здесь имеются различные параллели и связи, о которых упоминают последователи Парацельса. Например (в соответствии с учениями Таро), можно привести такую таблицу:

Обычно четыре времени года определяются по различным признакам, в которых отражаются народные поверья: весна — время ветров, прогоняющих снег, — до грозовых дождей, оплодотворяющих землю, от весеннего равноденствия до летнего солнцестояния; «огненное» лето — от летнего солнцестояния, самой короткой ночи в году, которая у европейских народов отмечается праздниками рождения Иоанна Крестителя, когда на вершинах гор жгут костры, до осеннего равноденствия; затем осень, «когда текут дожди и земля выказывает свое плодородие», — от осеннего равноденствия до зимнего солнцестояния; и, наконец, зима, которая подготавливает рождение всех проявлений жизни предстоящего года.
И здесь мы вновь видим перекличку с индийским учением о четырех «локапалах», властителях четырех основных сторон света (пока — мир, свет): Индра — прекрасный бог грозы и воздушных дворцов, населенных прелестными феями и играющими на музыкальных инструментах эльфами, правит востоком; Агни, бог огня, правит югом; Кубсра, хранитель земных сокровищ и правитель кобольдов (они очень похожи на наших гномов), правит севером; и, наконец, Варуна — морской царь — правит западом, где солнце вечером погружается в морскую пучину.
Четыре царства и населяющие их существа
Парацельс, который всегда стремился совместить народные предания и тайны алхимиков (в его время как раз начали преследовать ведьм и предавать анафеме все древние верования), очень много писал о тех существах, которые населяют царства стихий: живущих в воде он вслед за античными и средневековыми немецкими авторами называл ундинами или нимфами, живущих в земле — гномами или пигмеями, живущих в воздухе — сильфами, а также Сильвестрами (лесными людьми), живущих в огне — саламандрами или вулканами.
Парацельс, живший во времена Реформации, требовал от своих учеников самим проникать в суть историй, которые они читают: «Ходите по земле, бродите по лесам, наблюдайте и размышляйте о сути тех вещей, о которых вам довелось прочитать».
В трудах розенкрейцеров можно найти учение о тайнах четырех царств, особенно известны, по крайней мере современным оккультистам, исполненные галльского юмора труды графа Кабали (под этим псевдонимом скрыто имя реально существовавшего мудрого рыцаря из восточной Германии или даже Венгрии). Задумаемся над тем, что без мифов, собранных алхимиками, последователями Парацельса, и розенкрейцерами, вообще было бы невозможно творчество романтиков — они населили свою поэзию, музыку и живопись духами природы, с которыми встречаются их герои. Тем самым они вернули к жизни сказы и сведения, собранные в народных поверьях.
Рассказывая о чудесных существах, населяющих землю и воду, Парацельс постоянно указывает на их тайный смысл: «Имена, которыми мы их называем, — не их истинные имена, напротив — это имена, данные им людьми, которые их не знали». Иными словами, людьми, которые полученные ими сведения о событиях, случившихся с другими людьми, преобразовали в суеверные россказни. Интересно отметить, что в тех областях, где прошла юность Парацельса, а это Альпы южной Германии, Швейцарии, Австрии, до сих пор живы предания, которые позволяют нам понять первоначальный смысл легенд, дошедших до нас из Средних веков.
Четыре темперамента
Очень много для понимания учения о «четырех расах элементарных (стихийных) существ» содержит дошедшая до нас из античных и средневековых времен и переживающая в наши дни возрождение наука, согласно которой в людях имеется четыре рода жидкостей, «соответствующих четырем стихиям»: преобладание одной из основных жидкостей определяет не только внешний вид, но и внутренний мир человека. Многое из старых представлений о четырех основных типах поведения человека, о четырех состояниях или даже о четырех основных расах находит в этом аспекте новые естественно-научные и алхимические подтверждения и импульсы.
Из сути саламандр, огненных существ, пламенных людей приверженцы алхимии и астрологии пытаются понять поведение людей, «которыми управляет пламенная желчь», то есть холериков — «они подобны огню, они быстротечны и скоры во всех своих действиях».
Великий естествоиспытатель Линней (1707— 1778) настолько был увлечен теорией темпераментов, что делил все человечество на 4 основные расы. Холерическими были для него американцы, причем под ними он явно имел в виду коренное население североамериканского континента — индейцев-охотников: «У американца кожа красного цвета, у него гордая походка, он легко возбуждается. У него густые черные волосы и широкие ноздри. На лице у него много веснушек (взято из представления о природном человеке, который всю жизнь свою проводит на открытом воздухе. — Прим. авт.). Он упрямый (Линней, очевидно, понимал под этим нежелание индейцев принять так называемую «цивилизацию»), доволен жизнью и хочет жить в мире, жизнь его определяется его привычками...»
Стихии земли в этой классификации, без которой вообще невозможно представить себе астрологию, соответствует «меланхолический темперамент»: «меланхолический (черно-желчный), как земные минералы, глубокий, прочный, очень медлительный» (Хутер).
Древние говорили и о воздушном темпераменте — «сангвиническом» (легкокровном). Такой человек легок, как воздух, имея в виду не только подвижность тела, но и ума. У таких людей много фантазии, они остроумны и изобретательны.
Наконец, стихии воды в этой попытке классифицировать людей на четыре основных темперамента соответствует флегматик (от слова «флегма» — жир). Такой тип «течет спокойно, как вода» (Карл Хутер). Прежде всего в Альпах, где переселившиеся сюда когда-то племена в течение многих столетий жили уединенно и вырабатывали свой стиль жизни, а также в горных районах Прованса, там, где правили древние бургундские князья, там, где живут конфедераты, в Баварии, в Каринтии местные жители могут показать вам остатки лесных пещер и землянок, их нередко называют языческими или ведьмиными кухнями, — именно здесь будто бы жили «земляные люди». Даже в наш век эти места посещают время от времени адепты мистических учений, чтобы получить от загадочных, все еще живущих тут существ наставления по практике тайных наук.
Французский оккультист Альфонс Луи Констан (Элифас Леви) пишет в своей знаменитой «Истории магии» о европейских кочевых племенах: «В этой пещере с единственной дверью и отверстием для дыма отец кует на горне, дети помогают ему, мать варит пищу в котле... Вся обстановка — наковальня, молот и лом...» Если «добропорядочные» оседлые граждане видели в таких бродячих кузнечных семьях духов, кобольдов и демонов, то благородное сословие из городских поселений охотно навещало их. Еще и теперь в цыганских сказаниях можно встретить упоминание, что бродячие цыгане находили защиту от охотников за ведьмами у горожан.
Исследователи современных сказаний, бытующих в Западной Европе и у кельтов (М. Murray, G.B. Gardner), усматривают в многочисленных сообщениях о сказочных кобольдах как союзниках дворян указание на существование суверенных племен, живших в течение долгого времени в пустынных местах и не включенных в русло государства и церкви.
Швейцарский исследователь народных сказаний Альберт Миндер (1879—1965) сам вырос в таком племени. Его семья жила в малодоступных и труднопроходимых невысыхающих болотах. Людей его племени обзывали колдунами и оборотнями, но когда приходилось туго, именно к ним обращались за советами в тайных делах и за верными травками.