Все в масках, в париках — все как один,

Кто — сказочен, а кто — литературен…

Сосед мой слева — грустный арлекин,

Другой — палач, а каждый третий — дурень.

Один — себя старался обелить,

Другой — лицо скрывает от огласки,

А кто — уже не в силах отличить

Своё лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча,

И всё-таки мне неспокойно с ними:

А вдруг кому-то маска палача

Понравится — и он её не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,

Любуясь сам своим лицом печальным;

Что, если дурень свой дурацкий вид

Так и забудет на лице нормальном!

За масками гоняюсь по пятам,

Но ни одну не попрошу открыться:

Что, если маски сброшены, а там —

Всё те же полумаски-полулица?

Как доброго лица не прозевать,

Как честных отличить наверняка мне?

Все научились маски надевать,

Чтоб не разбить своё лицо о камни.

Я в тайну масок всё-таки проник,

Уверен я, что мой анализ точен,

Что маски равнодушья у иных —

Защита от плевков и от пощёчин.