Кабир всю свою жизнь оставался ткачом. Его учениками были даже цари, и они говорили ему:
— Нам стыдно, что ты в таком преклонном возрасте продолжаешь ткать, а потом идёшь на рынок продавать эту одежду. Мы дадим тебе всё, что ты пожелаешь. Тебе не нужно будет работать. Кабир отвечал:
— Дело не в этом. Я хочу, чтобы будущее человечество знало, что ткач может быть просветлённым, и даже в состоянии просветления продолжать ткать. Обычная профессия ткача не отвлекает от просветления; наоборот, его занятие становится его молитвой. Всё, что он делает, становится выражением его благодарности существованию. Он не обременяет эту землю собой, он делает то, что он может делать. Я не могу быть скульптором, я не могу быть великим художником, но я могу точно сказать, что никто не может ткать так, как я. Я тку с молитвой и благодарностью в каждом вздохе. И одежда, которую я делаю, служит не только для продажи — она предназначена, чтобы служить Богу, служить существованию, и я делаю это так, как умею лучше всего.
Индийское слово для обозначения Бога — «Рам».
Кабир обращался к каждому покупателю, который заходил в его магазин, этим словом — «Рам». Он говорил:
— Рам, я соткал это для тебя. Береги эту вещь, это не обычная одежда. Каждая ниточка в ней наполнена моей благодарностью, моей любовью, моим состраданием, моей молитвой. Уважительно обращайся с ней.