Когда Цзылу, Цзэн Си, Жань Ю и Гунси Хуа сидели подле Конфуция, он им сказал:
— Забудьте, что я вас немного старше. Вот вы всё время жалуетесь: «Нас не ценят». А если бы нашёлся кто-нибудь и оценил ваши способности, то как бы вы это использовали?
Первым поспешил ответить Цзылу:
— Если бы я управлял владением, способным выставить тысячу боевых повозок, то, пусть бы оно даже было сжато между большими царствами, страдало бы от вражеских нашествий и испытывало тяжкий голод, в нём за три года все прониклись бы отвагой и сознанием долга.
Учитель на это усмехнулся и затем спросил Жань Цю:
— А что ты, Цю, скажешь?
— Если бы я управлял владением размером в шестьдесят или семьдесят, а то хотя бы и в пятьдесят или шестьдесят ли, то за три года я привёл бы весь живущий там народ к достатку. Но для распространения ритуала с музыкой был бы нужен благородный муж.
— А что ты, Чи, скажешь? — Учитель спросил Гунси Хуа.
— Нельзя сказать, что я это умею, но я хотел бы научиться и тогда желал бы стать младшим распорядителем церемониала, чтобы прислуживать при полном ритуальном облачении в храме предков и на встречах государей.
— А что ты, Дянь, скажешь? — обратился Учитель к Цзэн Си.
Замолкли струны, с их последним отзвуком Цзэн Си отложил лютню, поднялся и ответил:
— У меня другое, чем у них, желание.
— Что же тут плохого? — сказал Учитель. — Ведь каждый высказывает своё желание.
— В конце весны, когда уж сотканы весенние одежды и находились бы со мной пять-шесть молодых людей и шесть-семь подростков, омыться бы в водах И, побыть бы на ветру у алтаря Дождя и с песней возвратиться. Учитель, глубоко вздохнув, сказал:
— Хочу быть с Дянем.
Когда трое остальных вышли, Цзэн Си, отстав от них, спросил Учителя:
— Как вам понравились их речи?
— Каждый из них лишь высказал своё желание, — ответил Учитель.
— Над чем вы усмехнулись в словах Ю?
— Государством управляют с помощью ритуала, его же речь была такой заносчивой, поэтому я и усмехнулся, — сказал Учитель.
— А разве Цю не хотел бы править государством?
— Где же ты видел, чтобы земли в шестьдесят или семьдесят, а то хотя бы в пятьдесят или в шестьдесят ли не были государством?
— А разве Чи не хотел бы править?
— Храм предков, встречи государей — чьё это дело, как не правителей? Если бы Чи был младшим, то кто бы мог стать старшим?