Три истины
Суфийская притча
Суфии известны как искатели истины, а истина есть знание объективной реальности.
Один невежественный и жадный тиран захотел однажды заполучить эту истину. Его звали Рударигх Родриго, он был великий лорд Мурсии в Испании. Он решил, что истина — это нечто такое, что можно силой выпытать у Омара аль-Алави из Тарагоны.
Омар был схвачен и приведён во дворец. Рударигх сказал:
— Я приказываю тебе немедленно изложить всю истину, которую ты знаешь, понятными мне словами, а не то придётся тебе распрощаться с жизнью.
Омар ответил:
— Соблюдаешь ли ты при своём благородном дворе всеобщий обычай, согласно которому арестованный должен быть отпущен, если он говорит правду, отвечая на поставленные вопросы, и если эта правда не свидетельствует против него?
— Да, соблюдаю, — сказал вельможа.
— Я прошу всех присутствующих быть свидетелями слов нашего господина, — сказал Омар. — А теперь я скажу истину и не одну, а целых три!
— Мы должны воочию убедиться, что твои слова представляют собой действительно истину как таковую. Доказательство должно сопровождать твои слова.
— Для такого господина, как ты, — продолжал Омар, — которому мы собираемся открыть не одну, а целых три истины, мы уж постараемся дать истины, которые будут самоочевидными.
Рударигх от этого комплимента преисполнился самодовольством.
— Первая истина, — сказал суфий, — состоит в том, что я есть тот, кого зовут Омар, суфий из Тарагоны. Вторая — это то, что ты согласился меня отпустить, если я скажу истину. Третья состоит в том, что ты хочешь знать истину, которая соответствует твоему пониманию.
Впечатление от этих слов было таково, что тиран был вынужден отпустить суфия.
![]()
Суфии известны как искатели истины, а истина есть знание объективной реальности.
Один невежественный и жадный тиран захотел однажды заполучить эту истину. Его звали Рударигх Родриго, он был великий лорд Мурсии в Испании. Он решил, что истина — это нечто такое, что можно силой выпытать у Омара аль-Алави из Тарагоны.
Омар был схвачен и приведён во дворец. Рударигх сказал:
— Я приказываю тебе немедленно изложить всю истину, которую ты знаешь, понятными мне словами, а не то придётся тебе распрощаться с жизнью.
Омар ответил:
— Соблюдаешь ли ты при своём благородном дворе всеобщий обычай, согласно которому арестованный должен быть отпущен, если он говорит правду, отвечая на поставленные вопросы, и если эта правда не свидетельствует против него?
— Да, соблюдаю, — сказал вельможа.
— Я прошу всех присутствующих быть свидетелями слов нашего господина, — сказал Омар. — А теперь я скажу истину и не одну, а целых три!
— Мы должны воочию убедиться, что твои слова представляют собой действительно истину как таковую. Доказательство должно сопровождать твои слова.
— Для такого господина, как ты, — продолжал Омар, — которому мы собираемся открыть не одну, а целых три истины, мы уж постараемся дать истины, которые будут самоочевидными.
Рударигх от этого комплимента преисполнился самодовольством.
— Первая истина, — сказал суфий, — состоит в том, что я есть тот, кого зовут Омар, суфий из Тарагоны. Вторая — это то, что ты согласился меня отпустить, если я скажу истину. Третья состоит в том, что ты хочешь знать истину, которая соответствует твоему пониманию.
Впечатление от этих слов было таково, что тиран был вынужден отпустить суфия.
