Выражение из старинной русской народной детской игры «Курилка». Правила таковы: играющие садятся в круг и передают друг другу горящую лучинку, напевая при этом соответствующую песенку-присказку. Тот, в чьих руках лучинка погаснет, считается проигравшим, и он в этом случае должен выполнить какое-либо шуточное задание: спеть песню, сплясать и т. д.
Вариант этой песенки про Курилку, которая бытовала в Пензенской губернии, был опубликован в 1847 г. в петербургской газете «Северная пчела» (№215):

Жил-был Курилка,
Жил-был Курилка,
Да не умер. -
Как у нашего Курилки
Ножки тоненьки,
Душа коротенька.
Меня, молоденьку,
Не заставь плаката.
Меня, хорошеньку,
Не заставь скакати.

Варианты этой детской песенки были известны в русской городской культуре и раньше. Так, еще в 1806 г. русский композитор чешского: происхождения Иван (Иоганн) Прач, преподававший музыку девицам Смольного института, написал на народный текст песню «Жив курилка, жив, жив, да не умер» (СПб., тип. Шнора), которая стала весьма популярной.
Выражение еще в пушкинское время стало употребляться по отношению к людям, которые, по мнению окружающих, прекратили свою деятельность, исчезли куда-то, а они — вот они, живы, здоровы, заняты прежним делом и т. д. А. С. Пушкин (эпиграмма на критика, журналиста и переводника Михаила Каченовского, 1825):

— Как! жив еще Курилка журналист?
— Живехонек! все так же сух и скучен,
И груб, и глуп, и завистью размучен,
Все тискает в свой непотребный лист
И старый вздор, и вздорную новинку.
— Фу! надоел Курилка журналист!
Как загасить вонючую лучинку?
Как уморить курилку моего?
Дай мне совет. — Да... плюнуть на него.

В современной речи выражение употребляется как иронически, так ив положительном смысле — для выражения радости от встречи с кем-либо, при получении информации о ком-либо и т. д.